"Анатолий Фёдорович Кони. Мотивы и приемы творчества Некрасова " - читать интересную книгу автора

Анатолий Фёдорович Кони

МОТИВЫ И ПРИЕМЫ ТВОРЧЕСТВА НЕКРАСОВА

(Беглые заметки)

Воспроизведено по изданию:
А.Ф. Кони, Собр. сочинений в 8-ми томах, М., Изд. "Юридическая
литература", 1968 г., т. 6


Статья была впервые опубликована в издании: "Некрасов. Памятка ко дню
столетия рождения. 22 ноября 1821- 22 ноября (5 декабря) 1921 г., Пб.,
1921, стр. 15-17. А. Ф. Кони написал ее в процессе чтения в
послереволюционные годы многочисленных лекций о Н. А. Некрасове. По
свидетельству В.Е. Евгеньева-Максимова, присутствовавшего на лекциях,
статья эта дает представление о первой части лекций, состоявших обычно из
общей характеристики поэзии Некрасова и личных воспоминаний Кони о нем (В.
Евгеньев-Максимов, Некрасов и его современники, М., 1930, стр. 40). Статья
перепечатана в пятом (посмертном) томе "На жизненном пути" (Л., "Прибой",
1929). Печатается по первой публикации с исправлением явных опечаток.
Недоброжелательство, зависть к материальной независимости поэта и
злорадное восприятие всяких на него наветов часто отравляли жизнь
Некрасова. Он сам отчасти подавал к этому повод, забывая совет житейской
мудрости: "Не говори о себе дурно - друзья твои об этом позаботятся". В
обиход нашей панихиды входят прекрасные слова: "Несть человек иже поживет
и не согрешит - ты един кроме греха", - но не по мелким прегрешениям, а по
лучшим сторонам и проявлениям выдающегося человека надо его судить. У нас
делается обычно наоборот, и Боровиковский был прав, обращаясь к
типическому хулителю Некрасова со словами: "Ты сосчитал на солнце пятна и
проглядел его лучи" Среди отзывов о нем не только со стороны
"самодовольных болтунов, охотников до споров модных", но и со стороны
некоторых критиков, как, например, Страхова, Евгения Маркова, Полевого и,
к сожалению, Тургенева, часто выражалось сомнение в его искренности как
печальника горя народного, в стихах которого "поэзия и не ночевала" Вот
его детство "средь буйных дикарей" в усадьбе отца, - жестокого и
бездушного насильника, - вокруг которого "разврат кипит волною грязной", и
где страдает чистая и благородная мать, где приходится сливать слезы
детского испуганного и трепещущего сердца со слеаами оскорбленной и
поруганной женщины. Куда уйти? Где отдохнуть от этой горькой обстановки,
чтобы забыться хотя бы на время среди других картин? Пойти на берег
соседней Волги? - Но там вереницей, в своеобразных хомутах, тащут барки
унылые и сумрачные бурлаки "с болезненным припевом "ой!" и в такт мотая
головой", так незабываемо изображенные Репиным... Уйти в противоположную
сторону? - Но там так часто идут на Владимирку по дороге в далекую и
страшную Сибирь ссыльные и каторжные с выжженными клеймами на лице и
бритой половиной головы, бряцая цепями, сменяясь по временам партиями
горестно оплаканных семьей рекрутов, отправляемых на долгую безрадостную и
исполненную бездушной строгости и бессмысленной шагистики, службу. А
кругом - и дома, и у соседей, - в мрачной области крепостного права,