"Константин Иванович Коничев. Петр Первый на Севере " - читать интересную книгу автора

Как это было - видно из следующей главы..,

Отражение шведов, напавших на Архангельск

25 июня 1701 года, поздно вечером, к острову Мудьюгу подошла шведская
эскадра в составе четырех крупных кораблей, двух фрегатов и одной яхты.
Береговая охрана, выполнявшая обязанность таможенных контролеров, запросила
сигналами:
- Чьи корабли и зачем идут в Архангельск?
С кораблей ответили:
- Английские и голландские, идем с товарами и за товарами...
Рано утром 26 июня караульный начальник, капитан Крыков, с прапорщиком,
писарем, двумя толмачами и семнадцатью солдатами на сторожевой лодке прибыли
к одному из кораблей и высадились на палубу для осмотра. Шведские солдаты,
спрятанные в засаде, вмиг выскочили с ружьями наперевес, и вся команда
капитана Крыкова, не подозревавшая такого подвоха, оказалась в плену.
Такая удача окрылила шведского вице-адмирала Шееблада.
Он приказал всех пленных запереть в трюме на одном из больших фрегатов,
и только одного из толмачей - Дмитрия Борисова - да еще ранее захваченного
на взморье монастырского послушника Ивана Рябова оставить при себе в
качестве проводников к городу.
Четыре линейных шведских корабля с десантными силами остались на рейде
около острова Мудьюг. Два фрегата и одна яхта, вооруженные пушками,
направились Березовским устьем к Архангельску.
На их пути находился еще один заградительный пункт, состоявший из
солдат Гайдуцкого полка. Сам полковой голова Григорий Животовский, взяв на
лодку тринадцать солдат и четырех гребцов, приблизился к одному из шведских
фрегатов и уже намеревался подняться на палубу... Шведы хотели повторить
удавшийся им в то утро обман. Но кто-то из русских солдат заметил в пушечную
амбразуру скрытых на корабле вооруженных людей и сказал об этом
Животовскому.
- Скорей к берегу! - распорядился тот.
Гребцы нажали на весла. Шведы начали по ним пальбу из пушек и ружей.
Отстреливались и солдаты Животовского. Один из них, Огжеев, застрелил
капитана на фрегате, но и сам упал под пулями замертво.
В команде Животовского оказалось пять убитых и семь раненых. Кое-как
солдаты добрались в продырявленной лодке до мелководья. Оставив убитых и
захватив с собою раненых, в том числе и самого Животовского, они, укрываясь
в прибрежном кустарнике, направились к строившейся Новодвинской крепости,
дабы как можно скорей предупредить своих об опасности.
Между тем медленно, как бы ощупью, яхта и два шведских фрегата
двигались узким проходом к Архангельску, приближаясь к месту, обставленному
батареями.
Иван Рябов и толмач Дмитрий Борисов поняли, к чему может привести их
вынужденная услуга врагу. Нет страшнее и позорнее слова - измена. Измена
Родине, гибель своих братьев и торжество злобных и беспощадных неприятелей.
И тогда, перекрестясь, послушник Иван Рябов сказал Борисову:
- Не печалуйся, брат, двум смертям не бывать, одной не миновать.
- Твоя правда, - отозвался Борисов, - давай не посрамим себя.
На полном ходу хорошо сработал руль в руках кормчего Ивана Рябова. Как