"Константин Иванович Коничев. Петр Первый на Севере " - читать интересную книгу авторакресты. Время подходило к вечерне, но подвыпивший поп не спешил к службе, да
и у гостей баженинских не было молитвенного настроения. К тому же братья Баженины предупредили гостей, что после прогулки на свежем воздухе будет чем поужинать и опохмелиться перед отъездом. - Давай, Осип, слазаем на колокольню, страсть люблю позвонить, благо сегодня духов день. Опираясь на длинную трость, украшенную набалдашником из дорогого полупрозрачного камня, Петр крупными шагами пошел к колокольне. Царь, а за ним Баженин поднялись по узкой, зигзагообразной лестнице. Отдышались. Подошли к перилам. - Экой простор! Так и кажется, напрасно человеку крыльев бог не дал. Полететь бы отсюда... - восхищаясь, говорил Петр, увидев с колокольни распахнувшийся перед его глазами бесконечный - ни конца, ни краю - лесной простор, пересеченный голубым плесом могучей и в этот час спокойной Двины. Отвинтил с трости набалдашник, с другого конца крышечку снял, приставил трость к глазу и повел головой вокруг. - Далече видно. А все лес, лес и лес. Хвойное море!.. Россия! Где тебе есть подобные страны? У кого такое богатство? Не втуне ныне к Архангельску сто сорок девять кораблей пришло. Стало быть, есть за чем. - Подал трость Осипу Баженину. - На-ко полюбуйся, в каких добрых местах живешь и подвизаешься. Поистине, крыльев человеку недостает... А хочешь, Баженин, весь край сей, сколь глазом отсель окинешь, все, с лесами, полями, лугами и деревнями, что увидишь, - все тебе подарю за добрую службу? Владей и служи мне делом и правдой, все это твое будет... Умный Баженин понимал, что государева щедрость отчасти от хмельного корабля около устья Вавчуги радуют его царскую душу. Тогда Баженин, как повествует предание народное, сказал: - Куда мне столько, ваше величество, особливо деревни. Не хочу владеть душами человеческими, кои подобием мне равны. Непригоже на вольном севере, где живут такие же потомки новгородцев, как и мы с братом, непригоже нам барствовать. Да и люди здешние, как зачуют над собою такую власть, так и разбегутся на все стороны, А бежать, государь, есть куда, - места здесь недосягаемые. От Карельского Выга, от порожистой Кеми до Урала и во всю Сибирь - сплошные леса. А нашего русского мужика, государь, сердить негоже. Дай ему топор да лошадь, он, где хочет, там и угнездится и заживет... Мне бы, ваше величество, лесу, сколько надобно на корабли, безотказно, и тем я буду предоволен... - Любы мне твои слова, Осип, любы. Быть по-твоему: дарю лесу вдосталь, безотказно. Трудись без помех. Бывать ли мне еще на Вавчуге, не знаю. Прочих дел и разъездов великое множество. Но хочу, чтобы в Архангельске и без моего навещания все ладилось ладно к обогащению державы. - Петр подошел к среднему колоколу, висевшему на толстой перекладине, ухватился за конец железного языка, раскачал его и огласил окрестность гулким звоном. На колокольне, стоявшей на взгорье, свежий ветер с Двины чувствовался сильней. Развевались черные Петровы кудри. - Пойдем-ка, ваше величество, как бы тут не продуло... - Я непродувной, - ответил царь, - одначе давай спустимся. Там люди празднуют, веселятся, а мы ушли от них, пожалуй, сие неудобственно... На полянке, в окружении стройного березняка, по-праздничному нарядные, |
|
|