"Константин Иванович Коничев. Петр Первый на Севере " - читать интересную книгу автора

кресты. Время подходило к вечерне, но подвыпивший поп не спешил к службе, да
и у гостей баженинских не было молитвенного настроения. К тому же братья
Баженины предупредили гостей, что после прогулки на свежем воздухе будет чем
поужинать и опохмелиться перед отъездом.
- Давай, Осип, слазаем на колокольню, страсть люблю позвонить, благо
сегодня духов день.
Опираясь на длинную трость, украшенную набалдашником из дорогого
полупрозрачного камня, Петр крупными шагами пошел к колокольне. Царь, а за
ним Баженин поднялись по узкой, зигзагообразной лестнице. Отдышались.
Подошли к перилам.
- Экой простор! Так и кажется, напрасно человеку крыльев бог не дал.
Полететь бы отсюда... - восхищаясь, говорил Петр, увидев с колокольни
распахнувшийся перед его глазами бесконечный - ни конца, ни краю - лесной
простор, пересеченный голубым плесом могучей и в этот час спокойной Двины.
Отвинтил с трости набалдашник, с другого конца крышечку снял, приставил
трость к глазу и повел головой вокруг.
- Далече видно. А все лес, лес и лес. Хвойное море!.. Россия! Где тебе
есть подобные страны? У кого такое богатство? Не втуне ныне к Архангельску
сто сорок девять кораблей пришло. Стало быть, есть за чем. - Подал трость
Осипу Баженину. - На-ко полюбуйся, в каких добрых местах живешь и
подвизаешься. Поистине, крыльев человеку недостает... А хочешь, Баженин,
весь край сей, сколь глазом отсель окинешь, все, с лесами, полями, лугами и
деревнями, что увидишь, - все тебе подарю за добрую службу? Владей и служи
мне делом и правдой, все это твое будет...
Умный Баженин понимал, что государева щедрость отчасти от хмельного
зелия, отчасти от доброго расположения исходит и оттого, что два новеньких
корабля около устья Вавчуги радуют его царскую душу. Тогда Баженин, как
повествует предание народное, сказал:
- Куда мне столько, ваше величество, особливо деревни. Не хочу владеть
душами человеческими, кои подобием мне равны. Непригоже на вольном севере,
где живут такие же потомки новгородцев, как и мы с братом, непригоже нам
барствовать. Да и люди здешние, как зачуют над собою такую власть, так и
разбегутся на все стороны, А бежать, государь, есть куда, - места здесь
недосягаемые. От Карельского Выга, от порожистой Кеми до Урала и во всю
Сибирь - сплошные леса. А нашего русского мужика, государь, сердить негоже.
Дай ему топор да лошадь, он, где хочет, там и угнездится и заживет... Мне
бы, ваше величество, лесу, сколько надобно на корабли, безотказно, и тем я
буду предоволен...
- Любы мне твои слова, Осип, любы. Быть по-твоему: дарю лесу вдосталь,
безотказно. Трудись без помех. Бывать ли мне еще на Вавчуге, не знаю. Прочих
дел и разъездов великое множество. Но хочу, чтобы в Архангельске и без моего
навещания все ладилось ладно к обогащению державы. - Петр подошел к среднему
колоколу, висевшему на толстой перекладине, ухватился за конец железного
языка, раскачал его и огласил окрестность гулким звоном.
На колокольне, стоявшей на взгорье, свежий ветер с Двины чувствовался
сильней. Развевались черные Петровы кудри.
- Пойдем-ка, ваше величество, как бы тут не продуло...
- Я непродувной, - ответил царь, - одначе давай спустимся. Там люди
празднуют, веселятся, а мы ушли от них, пожалуй, сие неудобственно...
На полянке, в окружении стройного березняка, по-праздничному нарядные,