"Дарья Кононенко. Ответ большевику Дыбенко " - читать интересную книгу автора

храбрости. В волчий вой вплелась короткая очередь. Двое всадников слетели с
седел, третий пошатнулся, но не упал. Второй пулеметчик тоже вспомнил, что
он не у тещи в гостях. Тихо матерящийся Лось пытался зарядить автомат,
впихивая рожок не той стороной. Остальные махновцы тоже не цветочки
собирали. Паша трясся мелкой дрожью. Вот твои белогвардейцы. Нравятся?
Конница приближалась. Поредевшая, но приближалась. Маловато для них двух
пулеметов. - Шрапнелью бы по ним, - сказал кто-то у Паши над ухом. Тому было
как-то без разницы. Почему они все врут, почему? Улучшил мир, называется.
Быть изрубленным в фарш в компании неграмотных крестьян, по
соместительству - бандитов поганых. Лось наконец-то сообразил, что он делает
не так, снял автомат с предохранителя нажал на спусковой крючок. Попал!
Немножечко не туда, но попал ведь! - Слепой чи дурной? А, впрочем, какая
разница? - незнакомый махновец пристрелил придавленного убитой лошадью
врага.
- Сам дурак! Я первый раз в жизни стреляю! И вижу хреново! - Лось
подумал, что неплохо бы дать этому критику в морду. Потом. Льюис замолчал.
То ли патроны в диске кончились, то ли. ой. Ну у покойного точно были мозги.
Махновец кинулся к оружию. Лось прицелился чуточку повыше. Кони-то не
виноваты. Крысюк не отлипал от пулемета, пустая лента валялась рядом. Да и
куда уходить- кобылу уже застрелили. Бедная Фроська. Якименко тихо и
непрерывно матерился.
Паше все происходящее напоминало дурацкий шутер. Пулемет не замолкал.
На сколько еще хватит патронов? Второй стрелок уже отбросил льюис и схватил
винтовку. Лось себе садит в белый свет, будто с этим гадом в одной камере
сидел. Все из-за него. Пожалел бедненьких анархистов.
- Ленту держи, гнида! - а это уже к нему обращаются.
Какой кошмар. Стоять вторым номером у неграмотного убийцы за пулеметом.
Не вовремя Крысюка подстрелили. Или застрелили? Лежит, не шевелится.
И ведь не пощадят же враги, если прорвутся. И брюки порвал. На колене,
когда в эту тачанку проклятущую залезал. Хорошие брюки, новые.
Держится войско разношерстное, огрызается огнем кинжальным.
Отпустил Якименко гашетки, смотрит ошалело. А ведь отбились! Ходят
победители по полю, трофеи собирают, стреляют изредка. Не по одному казаку
дома завоют, ой не по одному.
Лось внезапно понял, что замерз как собака. Тонкая ветровка не была
рассчитана на весну.
- На, - незнакомый махновец протягивал ему черную куртку, что ли? -
дырок вроде нема, ты ему башку прострелил.
- Фу, - Паша наконец-то отпустил ленту и вылез из тачанки.
Черкеска была великовата. На размер больше.
- Какое безобразие.
- Безобразие, - кивнул матрос,- де я такого пулеметчика возьму?
Подошел к тачанке приземистый тип в полушубке в розочку. Башлык на
голове, маузер на поясе, пальцы в кольцах - на правой руке два кольца, на
левой - три. Ну хоть на карикатуру вражескую.
- Сам стрелять будешь, - поискал у Крысюка пульс на шее, - живой твой
пулеметчик, вырубился только, по черепу пуля чиркнула. Нет, чтоб самому
пульс поискать. Тебе б только на похоронах кутю жрать, со скорбной рожей.
- Так вкусно же.
Тип весьма негуманно закатил Крысюку оплеуху. Подействовало.