"Максим Кононенко. Танго" - читать интересную книгу автора

область, на болота, жить в полусгнивших домах заброшенных деревень. Что
скорее всего мы тоже окажемся на чьей-нибудь даче, или в пустом пионерском
лагере, на что я отвечал, что не может такая дорога вести в пионерский
лагерь, а она говорила, что может, и мы пили еще, закусывая брудершафтами
и сигаретами, спорили о том, откуда эти солдаты и кто их привел, она
говорила, что они сами пришли от того, что стало нечего жрать, а я
твердил, что их кто-то привел, потому что они все сразу, с танками и
стрелять, а она что нет, что сами и потому с танками и стреляют, и по
телевизору балет, мы пили еще, закусывая чем пришлось и я не решался, и
говорили о боге, и ругали его, и плевали на него, а машину трясло, мы пили
и удивлялись, где это нас так трясет, почему это мы одни здесь, и трясет,
и нечего есть, и скоро нечего будет курить, а вокруг темно так, и лес...



2

Дверь закрывалась до обидного медленно. Я бежал от этой двери по
узкому и бесконечному, прямому, хотя этого я не могу утверждать, но,
по-моему, прямому коридору на свет, или что там впереди было, но дверь не
уходила назад, она все время была сразу за спиной и постоянно закрывалась,
но никак не могла закрыться, хотя я бежал очень долго. И все в такой
тишине, только вода капает, и снизу, под решетчатым металлическим полом
гулко пыхает огнем, а за стенами стоны страшные и вой. Я еще быстрее, еще,
чувствую, что разогнался до огромной скорости, уже не могу тормозить, а
дверь все сзади и все закрывается, спереди конец уже, решетка закончилась
и река течет, широченная и тихая, даже не течет, а просто есть река,
видимо Волга, а за ней поле, туда-то мне и надо, не знаю - зачем, я прыгаю
и лечу над этой рекой, все быстрее, все быстрее, сначала куда-то
головокружительно высоко, потом еще выше, внизу уже не Волга, а так -
географическая карта, дышать нельзя от такой высоты, но страха нет
никакого, совсем не страшно, вот уже вниз, почти до самой земли и вдоль,
над полем, пора выпускать шасси, ноги бы не переломать, но не приземляюсь,
лечу, несусь, одной ногой толкаю землю и опять вверх, а внизу монастырек,
маленький такой и чистый, по двору монашка идет, в черном, голову
поднимает - Анька, и не монашка уже, а голая вся, смотрит на меня серьезно
и вдумчиво, оценивающе смотрит, а монастырек уже крепость, старая и
полуразваленная, на холме, под холмом три дороги и камень синий, как небо,
и тянет к себе, тянет, все ближе и ближе, вот уже все вокруг - этот
камень, синий, как птица, а в центре - кирпич, и я в кирпич, сквозь него,
плавно, мягко, и снова в коридоре, внизу огонь, спереди свет, сзади дверь,
но уже закрытая. Я поворачиваюсь и начинаю долбить в эту дверь руками,
ногами, кричу, но из горла ничего, а свет с другого конца все ближе, я не
знаю, что это за свет, но он страшен, он так ярок, он уже здесь, не
оборачиваться, нет, свет обволакивает меня всего, я прижимаюсь спиной к
двери так быстро, как только могу, но проходят часы, свет везде, я
поднимаю глаза, передо мной Анька с монтировкой в руке и в солдатской
форме, она поднимает монтировку и подносит ее одним концом ко рту, и я
вижу, что это не монтировка, а водка, она пьет не отрываясь, видно только,
как двигается что-то под кожей ее горла и ходят штормы с пузырями в