"Григорий Иванович Коновалов. Как женились Чекмаревы (Повесть) " - читать интересную книгу автора

В коридоре - грузные шаги, кто-то тяжело и нетерпеливо надавил на дверь.
Катя повернула ключ (закрывалась от племянников), и дверь отошла. В
зазор просочился электрический свет, рассек комнату надвое. Катя задернула
окно черной шторой, включила настольную лампу.
Гонпкин отступил к книжной полочке, надвинул на брови фуражку военного
образца.
На пороге, засучпв рукава гимнастерки выше локтей, в армейских брюках и
сапогах, стоял солдат лет за сорок с устрашающими мускулами рук и шеи.
- Братка Вася! - Катя плавным движением обняла его. - Познакомьтесь -
это Павел Павлович, председатель райисполкома.
По-бычьи угнув стриженую голову, Василий дерзко взглянул на Гоникина,
едва кивнув на его поклон.
- Сестренка, я всего на часик... Дети спят?
- Спят. Да что так торопишься?
- Спешим туда! Приедет Валька, передай ей мой поклон...
- Ну а как там-то, куда спешите? - спросил Гоникин.
- Не видал, не знаю, - не вдруг отозвался Василий, Гоникин простился и
вышел.
- Он что, насчет ремонта дома? - Василий сощурился на дверь, за которой
только что скрылся Гоникин.
- Да... нет, то есть так просто зашел.
- За так-то как бы не осерчала Федора, жена его...
или, кажется, развелся.
Брат не захотел будить сыновей, постоял у кровати над спящими, провел
пальцами по головам.
Катя обняла брата, как давно - с детства - не обнимала, умоляя его быть
осторожным. Лицо ее слиняло, скорбь углубила глаза, загасив блескучесть.
- Несправедлив был я к тебе, сестренка... Спасибо за детей...
- Нет, нет, я просто себялюбка. - Поправляя воротник гимнастерки на его
шее, Катя просила его писать жене почаще. - Ей будет тяжело, Вася.
Не от слов ее и даже не от того, что уезжает на фронт, вдруг стало ему
тяжко.
- Катюша, не забывай ребятишек... если выйдешь...
- О, господи, да как же я брошу их?! Ведь ты идешь на святое дело...
Василий поморщился, но тут же, надев на голову "пирожок", улыбнулся.
Проводив брата, Катя долго стояла у расшторенного окна, не включая
света. Медленно угасало стальное небо, тускло желтели вклепанные в него
звезды.
Катя уткнулась лицом в занавеску. Плакала о брате, над своей
молодостью, над тем, что нет ни желания, ни сил жить по-прежнему. Как
будет жить дальше, она не знала, но и старая жизнь уходила от нее навсегда.
"Нет, нет, я просто сбеснлась... В них моя жизнь", - глядя на
племянников, думала она сквозь слезы внезапно открывшегося ей смысла ее
жизни. Несколько дней Катя поводила племянников в детский сад, пока не
приехала сноха Валя.
Прежде Валя, вернувшись из экспедиции, рынком распахивала дверь,
всполошенно выкрикивая: с А где он?" - и в голосе ее, в глазах - тревожное
недоумение, что жизнь совместная все еще не распалась. За время отлучки
она так дичала в окружении мужиков, так отвыкала от угла родного, что
долго ходила по комнатам, принюхиваясь, как кошка в чужом доме, пока не