"Роман Коноплев. Евангелие от экстремиста " - читать интересную книгу автора

полчаса.
Инопланетяне в эту ночь обошли Молдавскую ГРЭС стороной. Я,
расстроенный, вернулся домой и до утра по пятисотому разу слушал "Резиновую
Душу" - альбом легендарной группы Битлз. Через неделю я подал документы в
Карагашское СПТУ?77. Кекс, принимавший документы, пятнадцать минут
пропялившись на космических размеров грудь моей мамы, сообщил, что у меня
очень высокий балл в аттестате, и я зачислен вне конкурса.
Учиться мне довелось с неплохими ребятами. Половина нашей группы и все
остальные учащиеся СПТУ были молдаванами и по-русски говорили с большим
трудом, поэтому учиться было весело. Из всех времяпровождений учащиеся
СПТУ-77 больше всего на свете любили Ритмическую Гимнастику. В нашей
аудитории до начала занятий работал старенький телевизор, и к нам набивалось
пол-училища утомленных от отсутствия женского внимания будущих трактористов
и автослесарей, чтоб, широко разинув рты, вытирая слюни и крепко сжимая
лодыжки, жадно поглощать телодвижения полураздетых теток, со знанием дела
вращавших бедрами и широко улыбавшихся.
Несколько раз, когда рассекал по селу Слободзея на ГАЗ-53,
велосипедисты, попадавшиеся мне на пути, были на волосок от гибели. Мой
мастер по вождению и сопел, и пердел, и вытирал полотенцем пот со лба, но у
меня ничего не получалось из глобальной идеи стать водителем грузовика.
Ездил я на машине хуже всех, а за день до экзамена чуть не угробил
автомобиль, вырвав крылом из земли забетонированные штанги, изображавшие
бокс, при боковом заезде.
- Ты получишь права в день рождения. На 40 лет. - прохрипел мастер.
Через день я мистическим образом, без единой запинки, сдал госэкзамен
по вождению и получил красный диплом водителя-автослесаря 4 разряда. Осенью
я без проблем вне конкурса поступил в Одесский политех, на специальность
"Автохозяйство", и, прослушав установочную сессию, понял, что не люблю
автомобили так сильно, чтобы изучать их 5 лет своей жизни. Я устроился на
Молдавскую ГРЭС в отдел, где главными были компьютеры. И еще. Этой осенью
началась война.
В октябре 1991 года над Днестровском висело свинцово-серое небо, и из
громкоговорителей в центре ревел, сводил с ума "Реквием" Моцарта.
"Лакримоза". Через каждые два часа передавали последние сводки о потерях
гвардейцев ПМР на Григориопольском, Дубоссарском направлении. Звучали имена
населенных пунктов Кошница и Кочиеры. Там уже вовсю шла, хоть и локальная,
но все ж теперь уже совсем настоящая война, а в новостях ТВ Молдовы
показывали крестьян, которым пуля пробила мешок кукурузы. Мы узнали из их
выпусков новостей, что жители Приднестровья - сепаратисты, а молдаване,
которые не воюют по ночам с армией ПМР - манкурты. То есть предатели народа,
забывшие свои корни. В Кишиневе площадные ораторы изливали ненависть и
злобу. Наивная чернь кричала "Чемодан-вокзал-Россия", и "Евреи, убирайтесь,
утопим вас в русской крови". Злые люди никогда не выигрывают войн. Вскоре
начались переговоры. А на предприятиях молодых ребят, отслуживших на Кавказе
или в Афганистане, записывали в ополчение. Мне отказали, поскольку я нигде
не служил, и, соответственно, "опыта участия в боевых действиях" не имел.
Одним из защитников Приднестровья стал мой друг Игорь Рычков. В
школьные годы он в знак протеста повязывал пионерский галстук на колене. Его
родители не понимали, и он переехал ко мне, чтоб никто не помешал ему уйти
на войну. Перевез документы и личные вещи. Мы устаивали ему проводы четыре