"Ширли Конран. Дикие [love]" - читать интересную книгу автора

не заметишь ее. Однажды ты оглянешься на прожитое и скажешь себе: "Жизнь
моя, куда ты упорхнула?" - Она покачала головой. - Не смейся Лоренца.
Люди, которых ты любишь, могут проглотить твою жизнь, если ты позволишь им
это. Ты даже не поймешь, что это происходит. Не поймешь, как это
происходит. А если и поймешь, то не будешь знать, как остановить этот
процесс.
- Милая мама, насчет этого не беспокойся, - снисходительный тон
Лоренцы не помог скрыть ей свое раздражение. - Я полностью доверяю Эндрю.
Сильвана пожала плечами, вспомнив о том, что когда-то она точно также
полностью доверяла Артуру. Она припомнила ту страшную сцену, которая
разразилась тогда, когда она со всей возможной осторожностью и даже
небрежностью рассказала своим родителям за завтраком о том, что хочет
познакомить их со своим американским другом. Это было много лет назад в
Риме. Тогда был, как и сегодня, теплый осенний денек... Да, это мужчина.
Нет, познакомились на пляже. (Поскольку порывистый белокурый Артур
провожал ее от самого кафе и до берега.) Отец тогда еще спокойно
перевернул страницу газеты, которую просматривал за столом, и резко
заметил ей, что порядочные девушки не знакомятся с молодыми людьми на
пляжах и что он, разумеется, не имеет ни малейшего желания знакомиться с
этим пляжным юнцом. Тогда семнадцатилетняя Сильвана не сдержалась и
крикнула, что Артур вовсе не юнец... Что даже наоборот, это вполне
взрослый человек, что ему исполнилось тридцать четыре и что она собирается
выйти за него замуж!
Реакция на ее слова была подобна тому, как если бы горящую паклю
поднесли к баку с керосином и окунули в него. Отец отшвырнул свою газету в
сторону, вскочил со своего стула и вскричал:
- Когда это вы вознамерились?!
Ее мать положила руку отцу на плечо и сказала:
- Тулио, говори потише, а то слуги услышат, - а сама с укоризной
взглянула на Сильвану и тоже спросила:
- Когда это вы вознамерились?
Будучи несказанно удивленным тем, что его приняли за выскочку, Артур,
от которого после ссоры улетела в Нью-Йорк бывшая подружка, оставив его
одного на каникулах, позаботился о том, чтобы сделать Сильвану беременной"
сразу же после того, как она объявила ему, что является уже в некотором
роде невестой молодого человека из семьи, чье отлично ухоженное поместье в
Тоскане граничило с их поместьем. После этого сообщения, не говоря ни
слова, Артур завернул на ближайшую загородную лужайку, остановил машину и
набросился на Сильвану. Та в ответ набросилась на Артура, и они оба в тот
день, как, впрочем, и позже, узнали любовь на задних сиденьях укрытой
машины, под изгородью, в виноградниках, в моторной лодке, откуда
свешивались их трепещущие ноги, а однажды даже за задней стенкой
деревенской пекарни. Сильвану переполнял восторг от осознания того, что
она стала настоящей женщиной в объятиях настоящего мужчины, а вовсе не
юнца. Она считала, что Артур олицетворяет в себе всю значительность,
жизненную энергию и блеск Соединенных Штатов Америки, страны, которую
Сильвана до сих пор знала лишь по кинофильмам и рекламным страницам в
журнале "Лайф", страны, которая была за тридевять земель, сияние которой
не доходило до убогой послевоенной Италии, в которой все незамужние
девушки должны были беспрекословно и кротко повиноваться воле своих отцов.