"Ширли Конран. Тигриные глаза (Том 1) " - читать интересную книгу автора

Плам залилась краской стыда, унижения и гнева Сюзанна била точно: она
хорошо знала, что довольно известное в художественных кругах и изредка
мелькавшее на страницах некоторых газет имя Плам ровным счетом ничего не
значило для обычного англичанина, не говоря уже об американцах.
Дженни, сидевшая напротив Плам, сочувственно произнесла одними губами:
- Стерва.
Бриз наклонился к Сюзанне и, похлопав ее по той руке, на которой
сверкал величественный бриллиант, игриво улыбнулся.
- Если Плам одержит победу на выставке в Венеции, ее имя навсегда
станет частью истории искусства. У нее будет прочная слава, а не эфемерная
известность какой-нибудь телевизионной ведущей... - Он замолчал, подзывая
официанта.
Плам пришли на память слова Оскара Уайльда, что "джентльмен бывает
груб с женщиной только помимо своей воли", и она одобрительно взглянула на
мужа. Он в самом деле не мог не вызывать восхищения. Высокий, стройный и
мускулистый, одетый со вкусом - свои костюмы он заказывал только на
Сэвил-роуд, а рубашки, галстуки и даже нижнее белье неизменно приобретал на
Джермин-стрит, - он всегда держался совершенно свободно.
- Давайте смотреть правде в глаза, - твердо сказала Плам. - Мне ни за
что не победить в Венеции. Да меня бы и Британский совет не выдвинул, если
бы не итальянцы.
Италия, устроительница этого знаменитого праздника живописи, избрала в
качестве основной его темы на 1992 год "Мир глазами женщины", и Британская
ассоциация искусств, только однажды за последние сто лет выдвигавшая
женщину, после долгих раздумий вновь решилась на такое.
- И тем не менее из всех женщин они отдали предпочтение тебе, -
подчеркнул Бриз. Его неизменный оптимизм торгового агента только усиливал
беспокойство Плам - ведь у нее был всего один год, чтобы создать нечто
новое и подходящее для выставки.
- Если Плам победит, цена ее картины мгновенно подскочит раза в
четыре, - задумчиво проговорил Виктор и наклонился в Бризу. - Мне бы
хотелось быть первым, кто выставит ее работы в Нью-Йорке по завершении
выставки в Венеции.
Бриз одобрительно кивнул. Картинные галереи хотели сегодня от молодых
художников натуралистической и откровенной живописи, а не абстрактного
импрессионизма. Плам была одной из немногих, чьи работы не отвечали этому
требованию. И как только стало известно о ее выдвижении, Бриз развернул
осторожно рекламную кампанию. Обычно он сам занимался этим, но на сей раз
ему пришлось нанять пресс-секретаря, который скоро пришел в отчаяние от
нежелания Плам встречаться с прессой. Когда она все же шла на это,
безотчетный страх делал ее совершенно бессловесной перед микрофонами и
камерами. Но современный художник не может достичь общественного признания,
если он прячется на чердаке, избегает прессы и объясняет свое
затворничество тем, что работает.
Бриз знал, что за внешней настороженностью и подозрительностью Плам
кроются самые обыкновенные робость и застенчивость. Когда какой-нибудь
интеллектуал брал у нее интервью по поводу ее картин, она совершенно
забывала про свой огромный житейский опыт и не менее обширные познания.
Единственным серьезным критиком, которого она не страшилась, был
добродушный и похожий на медведя Роберт Хьюз. Робела она и в обществе