"Ширли Конран. Остров амазонок" - читать интересную книгу автора

о том, что Артур разведется с ней. Поэтому, после того как несколько ее
робких попыток завести дискуссию на эту неприятную тему были умело отведены
Артуром, Сильвана смирилась и закрыла глаза на отсутствие семейного счастья.
Артур был совершенно равнодушен к жене. Постепенно он стал считать
Сильвану незначительной и безнадежной личностью. Для остальных Сильвана была
рассеянной, всегда погруженной в свои думы и сторонящейся общества женщиной.
Она сама чувствовала, что между ней и жизнью как будто воздвигнута прочная
стеклянная стена. Но она не могла понять: в аквариум ли она смотрит или из
аквариума? Она никому не поверяла свои переживания, так как предчувствовала,
что жалость постороннего человека сделает ее муку еще невыносимее.
Сильвана очень привязалась к своей малышке, круглолицей Лоренце,
которая постоянно пускала пузыри и мочила свои очаровательные ползунки,
которые шили для нее итальянские монахини. Все в "Нэксусе" отлично знали,
что Артур вновь вернулся к холостяцким привычкам и в последнее время стал
все чаще пользоваться своим прежним номером в отеле.
Удивительно, но он был преисполнен огромной гордости за себя, когда
увидел перед собой крохотное красное и все какое-то сморщенное личико
малютки Лоренцы и услышал ее крик.
- Она пошла в тебя, - сказала Сильвана, и Артур при этих словах весь
так и засветился от радости.
В течение трех месяцев после рождения Лоренцы старая детская Артура
была отремонтирована и декорирована в бледно-розовых тонах. С того момента
Сильвана поняла, что может получить все, что ни попросит... при условии, что
это "все" требуется Лоренце. Все, кроме денег.
Артур не допускал, чтобы у Сильваны была хоть какая-нибудь наличность.
Все счета неизменно оплачивались секретарем Артура. И дело вовсе не в том,
что муж был скуп. Как раз наоборот. Если, скажем, Сильване хотелось иметь
новую машину, ей нужно было всего лишь напомнить об этом Артуру в сентябре,
когда он заказывал новые модели на следующий год. Артур имел хороший вкус на
драгоценности и любил приобретать их. Поэтому у Сильваны были в шкатулке
настоящие россыпи изумрудов, жемчуга, сапфиров и бриллиантов (рубины Артур
никогда не покупал, так как считал этот камень вульгарным). И все же, что
касается наличных денег, у Сильваны их не было.
Артур прекрасно знал, что наличные деньги - это свобода. Достаточно
было подкопить совсем немного, и можно было смело уезжать в любом
направлении, а Артуру не хотелось, чтобы Сильвана оставила его. Сам факт
присутствия в его доме жены давал ему козыри перед любовницами, которые
могли стать слишком требовательными. К тому же он был католиком, и поэтому
для него не существовало понятия "развод". Сильвана стыдилась своего
беспомощного положения, чувствовала шаткость и убогость своей внутренней
жизни. Она отвернулась от мира. Ее тело жило, но в душе она ощущала
могильный мрак. К тому же Артур больше не интересовался ее телом. Она шла по
жизни вяло и апатично, будто лунатик, и всякий раз умело скрывала за
изящными манерами назревавший внутри ее гнев на мужа.
Однажды ей не удалось сдержаться.
У Грэхемов была своя десятиместная яхта в Монте-Карло, и обычно июль
они проводили на ее борту с несколькими друзьями, дрейфуя по Средиземному
морю. Одной звездной ночью 1968 года вся компания сошла на берег в Каннах,
чтобы пообедать в "Карлтоне", и Артур там слишком много выпил. Возвращаясь
на лодке с берега, он имел неосторожность сказать Сильване о том, что все