"Владимир Константинов. Зверь " - читать интересную книгу автора

нужно держать ухо востро. Определенно.
Стали пить пиво.
- Мужики, вы сегодня здесь Свистуна случайно не видели? - спросил я как
бы между прочим.
Тятя и Гундявый переглянулись, насторожились.
- А зачем он тебе нужен? - поинтересовался более словоохотливый Тятя.
- Да он мне, козел, долг до сих пор не вернул.
- Какой долг?
- Карточный.
- А ты что, картежник что ли? - недоверчиво спросил Тятя, скептически
глядя на мою джинсуху.
- Что, непохож?
- Непохож, - кивнул он. - Картежники - те ли ещё фраера.
- Это у меня имидж такой.
- Каво? - не понял Тятя.
- Имидж, Шура, имидж. Чтобы легче обувать крутых. Но как говорится -
"имидж - ничто, жажда - все", - проговорил я допив пиво. - А потому
предлагаю повторить. Малыш, действуй.
- Ага, я сейчас. - Шилов забрал пустые кружки и ушел.
- Так как насчет Свистуна, мужики? - напомнил я.
- А ты ничего не знаешь? - вопросом ответил Тятя.
- Что я должен знать?
- Его на медни пришили.
- Гонишь?! - "не поверил" я.
- Да чтоб я сдох! - обиделся Тятя моему недоверию.
- Стало быть допрыгался козел, довыступался. Кто же мне теперь вернет
бабки?
- Сгорели твои бабки синим пламенем, - рассмеялся Тятя. По всему, ему
сейчас было очень хорошо от одной лишь мысли, что кому-то плохо. - И большие
бабки?
- Тебе, Шурик, такие и не снились. И кто же его замочил?
- Никто ничего не знает, - развел руками Конев.
- Когда же это случилось?
- Говорят, что прошлой ночью в квартире одной шалавы, - ответил Тятя.
Однако, информация у них на уровне. Определенно.
- Так может из-за ревности кто? - высказал я "предположение".
- Может и из-за ревности, - пожал плечами Тятя.
Вовремя моего диалога с Тятей Гундявый неодобрительно сопел, кряхтел,
делал этак глазками, будто намеревался что-то сказать, но все не решался.
Словом, вел себя самым наипаскуднейшим образом.
- Что-то ты больно любопытный? - наконец разродился он вопросом,
воровато оглядываясь - не притащил ли я сюда ещё кого?
Его поведение мне откровенно не нравилось. Он старался как мог
оправдать свою неблагозвучную кличку. Его отвратное поведение говорило за
то, что этот затюканный жизненными обстоятельствами, безденежьем и старыми
долгами прохиндей многое знает об обстоятельствах смерти Свистунова.
Определенно. В мою задачу входило - вытянуть из него эту информацию.
- Если бы ты, Гундявый, (я решил, что своим поведением он потерял право
называться человеческим именем) лишился стольких тугриков, то ты бы сейчас
волосы рвал на этой самой от отчаяния и возмущения.