"Владимир Константинов. Жестокие игры 2 (роман)" - читать интересную книгу автора

тым, приятным. Хорошо! Виктор Ильич любил ее... Природу, ага. У костра
там и все такое... Любил. В турпоходы бывало любил. А теперь из ограды вон
ни того... На воротах стражник. Не выпустит. Вот жизнь! Хоромы вон какие...
Денег ага и все такое. Но нет душе этого... Веселья нет. Нет, приятно,
конечно, когда машина с мигалкой и милиционеры навытяжку, и честь. Приятно.
Когда по телевизору и личный самолет. Без этого уже не того... Не сможет
без этого. Ага. Только слишком хлопотно и веселья ни того... Все есть, а
жить скучно. Скажи кому - не поверят. Вот он студентом... Был он студентом.
Ведь ничего же не было, а жить было интересно. Еще как того... Он тогда в
Ленинградском университете ага. От сессии до сессии на пирожках с
ливером... И ничего. Купит три пирожка с ливером и стакан мясного бульона и
того... порядок. Сколько же они - эти пирожки? Четыре или пять копеек ага.
Сейчас всякие там эти... Деликатесы всякие. А он эти пирожки... Аж слюнки
текут. Так порой бы того. Но нельзя. Не поймут... Вон даже телохранитель не
поймет. Скучно.
Он щелчком выбросил окурок. Тот, прочертив в воздухе большую дугу,
упал в сочную траву, дымясь. Вот так и жизнь. Промелькнет и того. А зачем и
почему - попробуй пойми. Пресно все как-то. Скучно.
Да, но почему Бахметов ни того... Молчит почему? Странно. Должен был
уже. Может что случилось? Вот этого бы не надо. Очень ему сейчас Кавказ...
Нужен. Очень. А то сожрут и этих... Косточек не оставят. А Татиевы ему
сейчас ни к чему. А что в этом... В Дагестане этом... Горцы, называются
ага!... Их долбят, долбят, а они ни того... Сколько же можно. Надо что-то
придумать. С Басаевым надо... Переговорить надо. Нужно что-нибудь такое,
что б проняло. Этот придумает. Пусть подерутся ага. Надо с замминистра
этим... Как его? С милиционером этим съездить в Чечню. "Освободить"
нескольких заложников и перетолковать я этим янычаром, ага. Раньше хоть
надежда на этого дурака была... На этого всенародноизбранного... Фу, ну и
слово!... Длинное какое. Раньше на него надежда была. А сейчас никакой. Как
трухлявый пень стал - вот-вот того-этого. Все самому ага. Но ничего, он им
ещё того... Покажет, как под него копать. Они ещё все запомнят.
Утренняя свежесть стала пробирать. Виктор Ильич поежился. встал с
кресла и направился в дом. Проходя мимо полюбившегося ему телохранителя
Юры, он вновь похлопал его по плечу (Экий молодец! Как гриб этот... Как
его? Боровик. Как гриб боровик, ага. Такой же крепкий, ладный), добродушно
сказал:
- Будь здоров, Юра! Этой... семье привет передавай, ага.
- Холостой я, Виктор Ильич, - подобострастно разулыбался
телохранитель.
- Холостой - это хорошо. Это ты правильно... Молодец. Хомут - это ещё
успеешь. Верно?
- Так точно, Виктор Ильич!
- Хорошо, дружок. Будь это... здоров! - Он вновь похлопал парня по
плечу и отправился в спальню. Скинул халат. Лег в удобную мягкую постель.
Хорошо. Тепло ага. И тут же уснул.
Утром в кабинет к Сосновскому зашел его пресс-секретарь Вадим Углов с
кипой свежих газет. По его кислому виду Виктор Ильич понял, что что-то
того... Случилось что-то.
- Ты что такой? - спросил он, пытливо глядя на Углова. - Будто напуган
чем.