"Владимир Константинов. Жестокие игры 2 (роман)" - читать интересную книгу автора

Вот это он верно. С этим трудно не согласиться. Все они - подельники,
одной веревкой связаны. Всех бы разом и подвесить на этой веревке. Ничего,
скоро уж.
- Пойдемте, Павел Иванович, к столу, - сказал Татиев, вставая. - А то
там обед простынет.
От вида роскошного стола и запаха жаренной баранины у меня случились
голодные спазмы желудка. Закружилась голова. А в гортань мощным потоком
хлынул желудочный сок. Я едва успевал его сглатывать.
Татиев наполнил рюмки коньяком. Торжественно встал. И я приготовился
вновь слушать длинный, как язык сварливой тещи, и витееватый, как речь
политика, тост. И был искренне удивлен и даже разочарован, когда услышал:
- За вас, Павел Иванович! Спасибо вам!
Что ж, скромно, но со вкусом. Выпили. Вскоре мой желудок
удовлетворенно урчал, переваривая вкусную и полезную пищу. Насытившись, я
вспомнил, что не просто здесь, а на работе, напомнил Татиеву:
- Руслан Мансурович, а где же обещанные вами материалы?
- Они в моем кабинете, Павел Иванович. Брат переслал с оказией.
- Вы очень хорошо знаете русский язык.
- Это от мамы, - улыбнулся Татиев. - Она была русской. Потому и
внешность у меня несколько необычная для горца. Она воспитала нас с братом
на Пушкине, Достоевском, Чехове.
- Что-то не похоже, - усомнился я.
- На что вы намекаете?! - его красивые голубые глаза гневно
засверкали. Сильные руки сцепились как раз в том месте, где должен был
находиться эфес кинжала. Он обиделся. И здорово обиделся.
Но мне вся эта демонстрация силы, все эти устрашающие приемы были до
лампочки, если не сказать больше. Козел! Еще он будет своими сраными губами
марать такие светлые имена!
Я ответил ему ни менее выразительным взглядом.
- Я ни на что не намекаю, просвещенный вы наш. Это они вас научили
торговать героином и оружием? Надо обязательно будет перечитать. Может быть
и я что полезное для себя извлеку.
Татиев даже заскрежетал зубами. И если бы я дважды не спас ему жизнь,
то он бы меня сейчас прирезал. Определенно. Вот те раз! А где же его
хваленая выдержка?! Хохоже, последние события и на него подействовали,
основательно потрепали нервы. Наконец, он взял себя в руки. Криво
усмехнулся.
- Если бы не я, то был бы кто-то другой. Спрос рождает предложение.
Вместо того, чтобы устранить причины, вы хотите устранить следствие. А так
не бывает.
- Да вы ещё и философ, батенька! - делано удивился я. - У меня был
один "мокрушник" - вот такой же вот философ! Он любил говорить: "Какой же я
убийца. Я лишь убыстрил бег истории. Результат все равно был тот же". Как
вам нравится - "убыстрил ход истории"? По-моему, замечательно! Одни
убыстряют ход истории, другие, такие, как вы, - его замедляют. И все при
деле. Хорошо устроились. Вам не кажется?
Лицо Татиева покрылось красными пятнами, левая половина лица стала
заметно подергиваться.
- Похоже, вы, Павел Иванович, сегодня в дурном настроении. Потому и
цепляетесь ко мне.