"Владимир Константинов. Записки пресс-атташе " - читать интересную книгу автора

Но все это будет несколько позже, а тогда я словно впервые переступил
порог школы.
Установка проводилась в отдельной комнате, похожей на класс, только
парт там не было, а вместо стульев рядами стояли около двух десятков кресел.
Примечательно, что первыми - прямо как на вечерних сеансах в кинотеатрах -
всегда заполнялись самые дальние ряды, а первые до последнего момента
оставались пустыми. Иногда на них так никто и не садился, а иногда они
доставались приходившим за минуту, а то и еще меньше, футболистам. Стоит ли
говорить, что такое могли позволить себе только "старики" или непререкаемые
авторитеты в команде, которые будто специально где-то за углом ждали, когда
до начала установки останутся считанные секунды.
Убедившись, что все на месте, последним в святую святых входил
Тарханов, уже переодевшийся, как и другие тренеры, в парадный костюм, и
тайное действо начиналось. Как правило, "главный" говорил для начала
несколько дежурных фраз, мол, сегодня играем с таким-то клубом, который идет
на таком-то месте и т.д., и передавал слово своему помощнику Григоричу. Тот
подробно докладывал заранее подготовленную информацию о сопернике, о его
тактике игры, о травмированных и дисквалифицированных, о тех, кого стоит
опасаться в первую очередь, и потом отдавал ответный пас Тарханову.
Федорыч сразу называл состав на игру и рисовал расстановку игроков на
поле, обращаясь к заранее вывешенному на доске планшету с фишками двух
цветов на магнитной основе. Обычно он рассказывал очень эмоционально,
полностью погружаясь в тему, поэтому нередко фишки падали на пол, катились
под кресла, чем неизменно вызывали оживление среди аудитории. Однако верные
помощники "главного" не дремали и сразу возвращали строптивые шашечки на
место.
Я тем временем, устроившись где-нибудь рядом с бразильцами,
добросовестно переводил проникновенную речь тренера, нашептывая им
соответствующий текст на ухо, чтобы не мешать остальным. Как мне тогда
казалось, внимающим каждому слову наставника. На самом же деле даже
озвучивание состава на игру не вызывало у игроков особых эмоций, видимо,
потому что из-за утечки информации он был известен" уже заранее.
В завершение Тарханов или кто-то из его помощников говорил о том, кто и
где должен находиться во время выполнения ударов из стандартных положений,
кто бьет штрафные и пенальти, и с сознанием выполненного долга бросал в зал:
"Есть вопросы?" Таковых, как правило, не было. Самарони как-то попытался
поподробнее узнать, стоит ли ему ходить в атаку, если его подопечный
остается на чужой половине поля, но ответ на вопрос ясности особо не
прибавил, к тому же партнеры по команде сразу зашикали, и бразилец в
дальнейшем излишнего любопытства уже больше не проявлял.
Последний аккорд армейского дирижера на установке был почти всегда
неизменным и звучал как заклинание: "Желаю хорошей игры и, конечно, победы!"
Затем объявлялось время отъезда, так что у игроков на последние сборы
оставалось не более получаса.
Не думаю, что установка на игру в других клубах серьезно отличалась от
обычной цеэсковской, хотя все, естественно, зависит от фантазии,
образованности и профессионализма тренеров. Приходилось слышать, что в
некоторых командах эта процедура упрощена настолько, что наставник команды
мог ограничиться буквально следующей фразой: "Значить, так: поляна тут
никудышная, играть будем флангами, потому что посередке мяч скочет!" Или