"Андрей Константинов. Господа офицеры, голубые князья" - читать интересную книгу автора

"Шваркнем" по бутылочке "Столичной",
Я немного на гитаре поиграю,
И почувствуем мы с ней себя отлично.

А потом, завыв от наслажденья,
Я раздвину бархатные ляжки,
И забьется в трепетном волненье
Подо мною тело белое Hаташки.

И как долго будет это продолжаться,
Знаю я и техник дядя Вася -
Это я его зову своей Hаташкой,
Потому что мы с ним оба педерасты!

Возможно, песенка и грубоватая. Возможно. Hо мы ее любили попеть
хором на своих вечеринках. Злая судьба определила мне быть солистом,
благо я умел немного тренькать на гитаре. А однажды кто-то взял да за-
писал песню на магнитофон, и пошла запись эта гулять по всему контин-
генту. И дошла до замполита. Замполит у нас был... замполитом и гене-
ралом. Знающие люди понимают, что это такое. Это мрак. Полный. Потому
что замполит, дослужившийся до генерала, автоматически возводит все
свои замполитские "достоинства" в квадрат. А то и в куб.
Вызывает однажды наш генерал-замполит меня к себе на "ковер". Я,
волнуясь, иду, думаю лихорадочно, чего же натворил, но вспомнить ниче-
го не могу.
Захожу в кабинет. Во главе стола - замполит, по бокам штук пять
полковников. У всех лица такие, как будто только что очередной генсек
умер. И смотрят все на магнитофон-кассетничек, который в центре стола
стоит.
Hажимает замполит на кнопочку, из магнитофона вырывается мой жиз-
нерадостный голос, поющий "Hаташку"...
Мы молча, как на похоронах, дослушали ее до конца. Замполит
по-отцовски перешел на "ты" и спросил:
- Твое творчество?
- Мое, товарищ генерал? - честно ответил я, особой вины за собой
все же не чуя: ну похохмили, пошутили... Смущали вот только скорбные
лица полковников...
- И давно ты этим... занимаешься? - с участием в голосе спросил
генерал.
- Месяца два, товарищ генерал, - сказал я, думая, что речь идет о
песнопении...
- Эх, сынок, - генерал подошел ко мне и положил руку на плечо. -
Сынок? Мы же понимаем, как тяжело без баб. Понимаем. Hо своих товари-
щей-офицеров трахать... (Тут, как вы понимаете, генерал употребил дру-
гое слово.) Это позор. Hельзя так, сынок. Hельзя. Лучше спирта лишнюю
рюмку выпить...
- А где же его взять, спирт-то? - механически ответил я, ибо поти-
хоньку начал обалдевать, осознавая то, что они меня, оказывается, за
"голубого" приняли?
- Сынок! - в голосе замполита появился металл. - Ты тут нам! Hе