"Андрей Константинов. Дело о "Красном орле"" - читать интересную книгу автора

- С тех пор, как рыжие стали горничными. Пыль ли вытираю, цветы ли
поливаю, только и слышу со всех сторон - Калугин, Калугин... Кто это?
- Калугин - это босс. Взять твоего же Карачаевцева. Он думает, что
он - босс.
А на самом деле сам давно сидит на крючке у Калугина. Василий думает,
что он - начрев? Это Калугин - начрев, и от него зависит, чем Василий будет
завтра. Цаплина считает, что у нее независимая газета? Это от Калугина
зависит, какую дозу свободы дать ее "Тик-таку".
Все! Лучше бы он о Марианне - ни слова!
- А Марианнино ДТП - ваших рук дело?
Голяк осоловело уставился на меня.
- Это ведь ваш помятый "мере" стоит во дворе? И не отпирайтесь - вы же
сами меня на нем вчера домой везли, никаких вмятин не было.
На лице Голяка было такое неподдельное удивление и разочарование,
словно вместо конфеты ему подсунули пустой фантик.
- А пожар сегодняшний на Дворцовой набережной? А угрозы старикам? Для
кого стараетесь квартиру заполучить? Для Пчелки на?
Голяк вдруг разозлился:
- А хоть и для Пчелкина. Услуга за услугу. Такой контракт даром, что
ли, можно заполучить?
- А то, что старуха задохнулась в дыму? А то, что Цаплина и Чичикова
лежат в больнице? А то, что четверо стариков из коммуналки, которую вы с
Зайчиковым расселили для начрева, погибли или пропали без вести?..
- Ты кто? - набычился Голяк.
- Ну уж никак не горничная!
- А кто?
- Журналистка! Из "Золотой пули".
И так все это не спущу!
Голяк секунду размышлял, а потом жарко зашептал:
- Это не я. Это все Зайчиков. Я - только прикрытие. Все планы
разрабатывает он.
А за ним - Калугин. Генка давно в подручных у Калугина бегает. Я же
сказал: Калугин - босс. А я? Я - мелкая сошка. Я всего-то и сделал, что
велел попугать старух по телефону. И "мере" мой с утра Зайчиков себе брал
для каких-то дел.
Как я все-таки устала за эти дни. Как я хочу в отпуск.
- Значит, так, Голяк! - Я встала из-за стола. - Если с голов стариков
на Дворцовой набережной упадет хоть один волос - двадцать шестого покушения
тебе не избежать, а уж чем оно закончится, я пока не знаю. И учти - все, о
чем мы сейчас говорили, записывается. - Я показала диктофон. - А о том, что
я сейчас здесь и именно с тобой, знает все Агентство; мало того, двое моих
коллег сидят неподалеку, за соседними столиками...
Я врала и завиралась, но никогда еще мне это не доставляло такого
удовольствия. Я виделась себе крутым расследователем и любовалась собой со
стороны.
- Все. Живи пока... - Я взяла сумочку и вышла из клуба.


***