"Андрей Константинов. Дело об исчезновении в тайцах ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автора

Как бы то ни было, но на ноги меня поставили, правда, присвоили вторую
группу инвалидности, и из охранной фирмы пришлось уйти.
В общем, последствия остались на всю жизнь. Например, я стал сутулым,
потому что когда выпрямляю спину, то испытываю боль. Да и за руль мне теперь
уже не сесть, так как я в любой момент могу потерять зрение и ослепнуть
минут на десять (один раз я ослеп даже на полчаса). Что ни говори, а удары
по голове или головой не проходят бесследно.
Пока я лежал в больнице, жена ушла от меня к другому, наверное,
здоровому и богатому. Я ее даже постарался понять: в конце концов, кому
захочется тратить лучшие годы жизни на ухаживание за беспомощным супругом.
А уголовное дело по факту хулиганского нападения на меня хотя и не
закрыли, но шансов на его успешное завершение не было никаких. В фирме,
которую я охранял, все молчали. Наверное, с бандитами уже договорились.
Потом, после выписки из больницы, я почти год провел в поисках
нормальной работы, но нигде и никому не нужны были инвалиды - бывшие
охранники. Подрабатывать, конечно, случалось, но нормальной работы мне
никто не предлагал.
Я уж было подумал, что оказался далеко за бортом жизни. Но как-то раз
вечером стоял посередине Литейного моста и курил, размышляя. Вдруг сзади
меня окликнули:
- Эй, Родион!
Я обернулся и увидел Жору Зудинцева, с которым мы выросли в одном
дворе, он был старшим братом моего друга детства. Он спросил:
- Сколько ж мы с тобой не виделись? Лет пять?
- Побольше - лет семь, с тех пор как вы переехали на новую квартиру.
Он предложил зайти в тихий кабачок, располагавшийся в подвале дома, в
котором когда-то жил Бродский. Тут я вынужден был признаться ему, что
несколько стеснен в средствах по причине безработицы. Зудинцев в ответ
заявил, что это пустяки, и все-таки затащил меня туда. Там мы
разговорились, и я вкратце рассказал ему историю моих несчастий и
невезений.
Он внимательно выслушал, потом записал к себе в блокнот номер моего
домашнего телефона и обещал помочь с работой.
Позвонил он через три дня и велел подойти в 13.00 на улицу Зодчего
Росси. Я оделся как на парад и явился на полчаса раньше назначенного срока.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. В коридор выходило множество,
как мне показалось, дверей. На них висели таблички, на которых были
написаны названия отделов: архивно-аналитический, расследований,
репортерский. На одной двери было написано: "Андрей Обнорский. Директор".

В больнице я успел прочитать несколько книг про Обнорского, но считал,
что это чистый вымысел автора. Теперь получалось, что Андрей Обнорский -
реально существующий человек. Зудинцев подтолкнул меня в спину, и мы вошли
в кабинет директора. Сидевший за столом человек, увидев нас, поднялся и
протянул мне руку.
- Обнорский, - представился он.
В течение следующих десяти минут я узнал, что мне предлагают
попробовать поработать в агентстве Обнорского - в расследовательском
отделе.