"Андрей Константинов. Агентство 'Золотая Пуля'-3 ("АНДРЕЙ Обнорский") " - читать интересную книгу автора

некритичен и иррационален. А по большому счету - опасен для самого себя... В
философском же смысле...
- Стоп! - сказал я. - Стоп! Вы, ребята, посидите тут, а мы с Володей
пойдем погуляем.
Мы с Соболиным вышли. Воздух бодрил, запускал холодные пальцы под
одежду. Мы остановились на крыльце. И я начал говорить слова, которые мне
говорить вовсе не хотелось, но сказать их я был обязан.
Я представил себе лицо Ани Соболиной...
Я говорил про семью. Про долг. Про то, что мужик, конечно, имеет право
сходить налево - для того и командировки, но...
Володя слушал меня безучастно. А может, вообще не слушал. Но я все
равно говорил, потому что это именно я взял его в эту поездку и ощущал
теперь некий "долг и ответственность руководителя". А если по-честному: мне
было жалко Аню Соболину.
- Послушай, Андрей, - перебил меня Володя, - я у тебя диктофон забыл.
- Что?
- Диктофон, говорю, забыл.
Я понял, что убеждать дурака бесполезно. Видимо, человек так устроен:
сколько ему ни говори, что стенка твердая - он не успокоится, пока не
расшибет лоб... А в случае с "тигрицей" все именно так и будет.
- Диктофон? Пойдем, отдам я тебе твой диктофон, - буркнул я, и мы пошли
к моему коттеджу.
Дорожка за день оттаяла до камня, но сейчас вновь подмерзла, и мы шли
по скользкой ледяной корочке с вмерзшими в нее хвоинками... Когда мы
проходили мимо джипа Виктории, я вспомнил, что диктофон еще утром собрался
отдать Володе и положил его в наружный левый карман пиджака. Я хлопнул рукой
по карману... Он был пуст.


***

Хотелось курить, но пришлось терпеть, чтобы не нарушать правил
светомаскировки. Было холодно - в салоне танненбаумовской "мазды" мы
просидели уже минут двадцать. Я уже начал сомневаться в правильности своих
выкладок.
- Идет, - сказала Аня. Слух у нее оказался лучше, чем у Танненбаума или
у меня.
Спустя секунд десять на дорожке появилась тень. В темноте разглядеть
детали было невозможно, но это и не требовалось: мы знали, кто идет к джипу
Виктории.
- Как только распахнет дверцу - выходим, - сказал я.
"Лэндкрузер" и "мазду" разделяло всего метра полтора. Человек с сумкой
в руке вошел в узкое пространство между автомобилями. Пискнула сигнализация,
распахнулась дверь. Танненбаум резко откатил широкую боковую дверь
микроавтобуса. Я включил фонарь. Одновременно Аня щелкнула затвором
"кэннона". Виктория вскрикнула, обернулась и выронила сумку. Из сумки на лед
стоянки вывалился диктофон и запел голосом Соболина:
Жаркий взгляд...
Как опасен твой тигриный взгляд!
В салоне танненбаумовской машины было тепло и уютно. Под колесами