"Юрий Иванович Константинов. Инкогнито (н-ф повесть)" - читать интересную книгу автора

языком, классифицированы многочисленными специалистами и занесены в разделы
учебных программ, по которым мы постигаем в центрах СБЦ азы своего
специфического ремесла.
Люди, которые неторопливо расхаживают по комнате, задавая свои вопросы
Крамеру, изредка - мне,- сыщики. Это древнее слово из лексикона отца, мне
оно больше по душе, нежели как-то по-казенному звучащее "инспектор СБЦ".
Слово "сыщик", ассоциирующееся с глухим клацанием затвора старинного
оружия, которое теперь увидишь разве что в музее, отдает потом целых
поколений, оно будто вобрало в себя изматывающую душу монотонность
неприметной будничной работы, без которой в нашей, увы, не всеми и не
всегда уважаемой специальности не обойтись.
Искать, следопытствовать - исконная основа моей профессии, она
неизменна вот уже в течение многих веков, бурный прогресс цивилизации до
неузнаваемости изменил ее облик, но не повлиял на суть. А суть, если
коротко,- в том, чего самые хитроумные приборы не в состоянии сделать лучше
человека. Суть - в умении думать, сопоставлять, из сотен фактов высекать
путеводную искру. Никакому суперкомпьютеру такое не по силам: машина может
лишь помочь двигаться, но не укажет путь. Никто не знает природы человека
лучше, чем сам человек. И никто не отыщет рациональное зерно в запутанных
лабиринтах человеческих отношений, не соединит в одно целое бессвязные, на
первый взгляд, события быстрее и надежней, чем те, с кем беседуем мы с
Крамером.
У них разные должности и звания, но каждый из этой троицы - сыщик
высшего класса. И это наводит на мысль, что на Интере произошло отнюдь не
рядовое событие. Подобный "консилиум" в СБЦ по пустякам собирать не
принято.
Между тем, асы не спешат удовлетворить наше любопытство. Они
расхаживают по огромному ковру, от которого исходит едва уловимый запах
полевых цветов, больше слушают, изредка переговариваются, как бы размышляя
вслух. Со стороны все это похоже не на анализ опасной ситуации, а неспешную
беседу в семейном кругу.
- Меня спасла случайность, - продолжает Крамер.- Эта штука метила в
скафандр, не предполагая, что в нем уже никого нет.
Адмирал внимательно слушает Крамера, задумчиво поглаживая тыльной
стороной ладони тяжелый подбородок. Затем его взгляд скользит по лицам
расположившихся рядом мужчин. Один из них, невысокого роста, коренастый, с
живыми проницательными глазами, вскидывает голову:
- Полагаю, вас, Теодор, спасло стечение обстоятельств, - уточняет
он. - Первое - скафандр. Второе - вы, к счастью, попали не в складское
помещение, а музей. Экспонаты сработали в качестве отвлекающих факторов и
этот... - коренастый на мгновение запинается,- ваш преследователь потерял
драгоценные секунды. Третье - патрульный корабль СБЦ оказался поблизости, а
его пилот быстро оценил обстановку.
Вам повезло, по-настоящему повезло, Крамер,- повторяет он. - Ступив на
Интер, вы пустились наперегонки со смертью. Может быть, кто-то был
заинтересован в вашей гибели?
Крамер пожимает плечами:
- У меня нет врагов. Во всяком случае, так я считал до сих пор...
Мне хочется кое-что заметить по этому поводу, но еще один участник
беседы - худощавый, с вытянутым смуглым лицом и немного раскосыми глазами,