"Юрий Иванович Константинов. Локальный тест (Из цикла "Сказки для взрослых")" - читать интересную книгу автора

перед дерзновенным взором головокружительную бездну непознанного...
Однако бесстрастное инопланетное создание, которое аспирант с
некоторых пор не без фамильярности именовал Био, быстро вернуло Фрасина с
утопических высей на грешную землю. С присущим ему педантизмом создание
разъяснило, что ограниченность локальной программы допускает выполнение
лишь тех желаний, которые не способны повлиять на течение естественных
социальных процессов.
Фрасину пришлось отказаться от мысли потрясти столпы мироздания,
удовлетворившись чудесами масштабом поскромнее.
Покуда аспирант ломал голову, как разумнее распорядиться неожиданным
даром судьбы, практичная чета, сразу уяснившая диапазон возможностей
потенциального зятя, забрасывала его конкретными просьбами. Словесные
экспромты аспиранта относительно выигрыша в мифической лотерее и
неожиданного наследства чета выслушивала с вежливыми двусмысленными
улыбками. После того как Фрасин без особого труда уладил весьма неприятное,
скандалом попахивающее дело с одной из контролирующих работу мясокомбината
организаций и помог супругам вступить в гаражный кооператив, Егор
Константинович взирал на аспиранта с почтительностью, граничащей с едва не
мистическим поклонением. По вечерам Егор Константинович извлекал из
потайного места драгоценный презент и любовался игрой камней, составлявших
его инициалы. Пользоваться портсигаром на людях он не решалея.
Реакция Людмилы на подарки озадачила Фрасина. Ожерелье его суженая не
приняла, заглянув в ларец с кольцами, отодвинула его в сторону. Без улыбки,
пристально всматривалась в лицо Фрасина, словно видела его впервые.
Молчала, пряча тревожный вопрос в глубине слегка раскосых и оттого
придававших особую прелесть ее вытянутому лицу глаз.
И мерещилось Фрасину что-то общее в холодном влажном их сиянии и
мерцании оранжевых зрачков пришельца: неразгаданное, нездешнее - чужое.
До смешного непрактичной казалась дочь практичных родителей. От
необременительной высокооплачиваемой работы отказалась, заявив, что никуда
не уйдет из своей библиотеки. На предложение Фрасина официально оформить
отношения отвечать не спешила. Может быть, Людмила каким-то особым, не
каждому данным чутьем понимала, что сказочное превращение аспиранта
неестественно, от лукавого, как говаривали а старину.
Фрасин не ощущал зарождавшегося между ними отчуждения, как не замечают
здоровые и толстокожие люди признаков надвигающейся грозы. Его влекло в
океан неожиданно открывшихся возможностей. Почти каждый день стрелки
магических часов откатывались на три оборота и под приглушенное волнующее
"клок-клок" являлся вежливый оранжевоокий джинн. Уже владел Фрасин
просторной квартирой в центре города и дачей в живописном лесном уголке,
был повышен в должности, готовился после защиты диссертации к длительной и
весьма многообещающей заграничной командировке. Жизнь раскладывалась на
перспективу податливо, легко, как пасьянс под опытными пальцами.
Между тем эйфория от сознания небывалой удачи постепенно
улетучивалась, уступая место странной тоске. Раздумья о сложности своего
положения, не дающего возможности реализовать задуманное, все чаще
неприятно тревожили Фрасина. Несколько сюжетов программы "Время",
просматриваемой им в безукоризненной цветовой гамме новейшего японского
телевизора, подсказали аспиранту очередные просьбы.
Казалось, в оранжевых пульсирующих зрачках оживает тепло былой