"Владимир Контровский. Последний казак " - читать интересную книгу автора

обратной связи между кастами и смены правящей элиты. Да, эта элита
пополняется, но приток свежей крови недостаточен для её эффективного
обновления. А старая элита костенеет и вырождается, превращаясь в некое
подобие наследственной аристократии - каста хайлевелов куда более замкнута
по сравнению с мидлами. Во-вторых, идёт сужение слоя хайлевелов - их
становится всё меньше. В итоге власть над миром окажется в руках небольшой
группы людей, а в предельном случае - одного человека, монарха или
диктатора, терминология не имеет особого значения. И в-третьих - хотя это
скорее во-первых - сам принцип "естественного отбора по Рамбовски". Я не
уверен, что в результате этого отбора на вершине социальной пирамиды
действительно окажутся лучшие из лучших - хотя бы потому, что для достижения
успеха в обществе глобалистов совсем не нужны совесть, доброта и
великодушие. Скорее наоборот... И я не хочу даже думать, во что может
превратиться человечество, утратившее понятие "любовь"... И от вас, русские
офицеры, - седой человек в генеральском мундире вскинул голову, - во многом
зависит, станет наша страна частью United Mankind или нет.
"Кажется, - подумал Григорий, - наш ментор наконец-то скинул маску
"человека вне политики и убеждений". Но я его понимаю - на его месте я
поступил бы точно так же".


* * *

Шелихов смял пустую консервную упаковку-самогрейку и поискал глазами,
куда бы её деть.
В командном бункере было тесновато - аппаратура, аппаратура и ещё раз
аппаратура. Многоцелевой дисплей, панель управления, узел связи. Две
раскладные койки, вместо кресел - старинная деревянная табуретка,
оказавшаяся здесь неведомо как, и пара контейнеров из-под зарядов к ручным
ракетомётам. Крохотный стол, впритык притиснутый к пульту. Мозг обороны -
какие уж тут излишества.
И причудливо смотрелась в прошитой миганием индикаторов полутьме
обнажённая казачья шашка, лежавшая на этом столе по соседству с
компьютерными кристаллами.
Разные суеверия бывают у людей, постоянно идущих на войне вдоль зыбкой
грани, отделяющей живых от мёртвых. Бойцы Григория носили под бронёй
нательные кресты (а кое-кто - и языческие обереги), а сам он перед каждым
боем обнажал и клал перед экраном на очередном командном пункте эту вот
шашку, полученную им в далёкой юности.
...В станицах молодёжь обучали воинской премудрости - на том испокон
веку стояло казачество, - но современной, для которой рубка лозы или умение
разворачиваться лавой было уже чем-то вроде ролевой игры. И всё-таки на всю
жизнь запомнил пацан Гришка Шелихов, как старый казак Демьян, вихрем
пронёсшись на коне вдоль барьера с торчком стоящими на нём тонкими и гибкими
ивовыми прутьями, трижды взмахнул шашкой - как бы играючи. И запомнилось
Григорию изумление в глазах сверстников при виде наискось срезанных упругих
прутов - верхние их половинки не упали, а воткнулись острыми концами в
мягкую землю под бревенчатым барьером. И никому из мальчишек - он был в этом
уверен - даже не пришла в голову мысль: "Подумаешь... Что эта железка против
боевого лазера...".