"Николай Коняев. Власов: два лица генерала " - читать интересную книгу автора

Глава шестая

"Начальнику Главного управления кадров Красной Армии.
Генерал- майор Власов сможет быть направлен не ранее 25-26 ноября связи
продолжающимся воспалительным процессом среднего уха. Начальник штаба ЮЗФ
Бодин. Зам. нач. военсанупра ЮЗФ Бялик-Васюкевич".
Эта телеграмма была отправлена, когда уже вовсю шло формирование 20-й
армии, командующим которой 20 ноября был назначен генерал-майор Власов.
Прогноз докторов оказался неверным.
Власов продолжал болеть и 4 декабря 1941 года, когда закончилось
сосредоточение войск, и 6 декабря, когда армия получила приказ наступать на
Солнечногорск.
Не было Власова в армии и 10 декабря, когда войска вышли на рубеж
Векшигно - Никольское.
И хотя центральные газеты 13 декабря сообщили, что "войска генерала
Власова, преследуя 2-ю танковую и 106-ю пехотную дивизии противника, заняли
город Солнечногорск", но Солнечногорск 12 декабря 1941 года 20-я армия тоже
брала без Власова.
Через полтора года, составляя "Открытое письмо", Андрей Андреевич
Власов позабудет о своей болезни.
"После выхода на окружения, - напишет он, - я был назначен заместителем
командующего Юго-Западным направлением, а затем командующим 20-й армией.
Формировать 20-ю армию приходилось в труднейших условиях, когда решалась
судьба Москвы.Я делал все от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я
армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление
(выделено нами. - Н.К.). Она прорвала фронт Германской армии, взяла
Солнечногорск, Волоколамск, Каховскую, Середу и др., обеспечила переход в
наступление по всему Московскому участку фронта, подошла к Гжатску".
По забывчивости Власов несколько преувеличил роль 20-й армии.
Кроме того, судя по воспоминаниям начальника штаба 20-й армии
генерал-майора Л.М. Сандалова, Андрей Андреевич вообще прибыл в армию, когда
та уже вышла на подступы к Волоколамску.
"В полдень 19 декабря в г. Чисмены начал развертываться армейский
командный пункт. Когда я и член Военного совета Куликов уточняли на узле
связи последнее положение войск, туда вошел адъютант командующего и доложил
нам о его приезде. В окно было видно, как из остановившейся у дома машины
вышел высокого роста генерал в темных очках. [41] На нем была меховая бекеша
с поднятым воротником, обут он был в бурки. Это был генерал Власов. Он зашел
на узел связи, и здесь состоялась наша первая с ним встреча.
Показывая положение войск на карте, я доложил, что командование фронта
очень недовольно медленным наступлением фронта и в помощь нам бросило на
Волоколамск группу Катукова из 16-й армии. Куликов дополнил мой доклад
сообщением, что генерал армии Жуков указал на пассивную роль в руководстве
войсками командующего армией и требует его личной подписи на оперативных
документах.
Молча насупившись, слушал все это Власов. Несколько раз переспрашивал
нас, ссылаясь, что из-за болезни ушей он плохо слышит. Потом с угрюмым видом
буркнул нам, что чувствует себя лучше и через день-два возьмет управление
армией в свои руки полностью. После этого разговора он тут же на ожидавшей
его машине отправился в штаб армии, который переместился в Нудоль-Шарино".