"Дин Рэй Кунц. Черные реки сердца" - читать интересную книгу автора

вспоминая о прежней любви, а горечь и печаль человека, у края жизни вдруг
осознавшего, что он так и не ощутил настоящей любви, настоящего тепла.
Может быть, его собственная интерпретация этой песни каким-то образом
выражала его опасение, что когда-нибудь, через много лет, когда его жизнь
подойдет к концу, он также будет тосковать от одиночества и раскаяния.
Он взглянул на часы. Валери опаздывала уже на полтора часа.
Беспокойство ее напарницы передалось и ему. Перед его глазами все время
возникала одна и та же картина: Валери на полу с лицом, наполовину закрытым
темными прядями волос и залитым кровью. Глаза широко раскрыты и не мигают.
Он понимал, что все это глупость. Она просто опоздала на работу. И ничего в
этом нет страшного. Однако с каждой минутой его тревога нарастала.
Спенсер поставил на стойку недопитое пиво, слез с табурета и прошел под
синими светильниками к красной двери. Толкнув ее, он вышел в промозглую
ночь, где дождь падал на холщовый навес над дверью с таким шумом, как будто
маршировал полк солдат.
Проходя мимо картинной галереи, он услышал, как тихо плачет в тени
подъезда оборванец. Он остановился, чувствуя жалость и сострадание.
Между всхлипываниями бродяга шептал слова, которые некоторое время
назад произнес Спенсер: "Никто не знает... никто не знает..." Очевидно, эта
короткая фраза имела для несчастного какой-то особый глубокий и очень личный
смысл, потому что он произносил эти два слова не тем тоном, которым их
произнес Спенсер, - в его голосе слышалась неподдельная мука. "Никто не
знает".
Хотя Спенсер и понимал, что делает глупость, помогая саморазрушению
этого бедолаги, он вытащил из бумажника хрустящую бумажку в десять долларов.
Он протянул ее в темноту в сторону запаха, исходящего от бродяги:
- На, держи.
Показалась рука, она была или в черной перчатке, или же просто
невероятно грязная - в темноте он не смог разглядеть. Купюру вытянули из
пальцев Спенсера, затем опять послышалось тоненькое поскуливание:
- Никто... никто...
- Все будет хорошо, - сочувственно произнес Спенсер. - Такова жизнь.
Всем нам приходится нелегко.
- Такова жизнь, нам всем приходится нелегко, - прошептал бродяга.
Все еще видя в своем воображении мертвое лицо Валери, Спенсер поспешно
обогнул угол и направился к своему "Эксплореру".
Рокки смотрел на него через боковое стекло. Как только Спенсер открыл
дверь, собака передвинулась на свое место.
Спенсер залез в грузовик, захлопнул дверь, вместе с ним в кабину
ворвался запах сырой ткани и озона.
- Ну что, бандит, скучал?
Рокки поерзал на сиденье и попытался завилять хвостом, хотя это было
непросто, поскольку он сидел на нем. Включая двигатель, Спенсер сказал:
- Тебе будет приятно узнать, что я не стал сегодня делать глупостей. -
Пес чихнул. - Но только потому, что она не пришла.
Собака удивленно склонила набок голову.
Дергая за ручку коробки передач, Спенсер сказал:
- Так вместо того, чтобы забыть обо всем, к чертовой матери, и пойти
домой, знаешь, что я буду делать, а?
Было ясно, что собака не знала ответа на этот вопрос.