"Наталья Копсова. Русская жена (повесть) " - читать интересную книгу автора

знакомств тридцатидвухлетняя Светлана, популярный в Архангельске
врач-гинеколог, познакомилась с пятидесятилетним профессором химии из
Тромсе. Еще в России, прежде чем ехать в гости к понравившемуся ей норвежцу,
зеленоглазая красавица брюнетка (последнее качество особенно ценится в
Норвегии) поставила условие, что, хотя он и оплачивает ее проезд и
десятидневное проживание в своей стране, последнее слово она оставляет за
собой. Профессор, казалось, не возражал, и многообещающее путешествие
началось. Но в родных пенатах мужчину будто бы подменили. Кульминацией
явился ответ на Светланин вопрос: "А где я буду спать?" - когда профессор не
подлежащим возражению жестом указал на свою кровать. Гордая Света предпочла
заночевать на старом сундуке без одеяла и подушки, а наутро потребовала
отвезти ее немедленно в аэропорт. Но, к несчастью, норвежский химик оказался
уже настолько "втресканным" в русского врача-гинеколога, что заявил
следующее: обратный билет уже разорван в мелкие клочки, Светлана навек
принадлежит "академику", попасть обратно в родной Архангельск ей будет
потрудней, чем в рай Господний.
Уезжая на работу, заморский "жених" начал запирать женщину в огромном,
пустом, одиноко стоящем доме. Светлана оказалась в чужой стране с чужим
языком и поначалу даже стеснялась брать еду из чужого холодильника. Телефон
"академик" не отключал, но так как самой что-либо понять в телефонном
справочнике женщине оказалось не под силу, последняя надежда оставалась на
подругу Ольгу.
- Представляешь, - продолжала рассказывать Оленька, разливая кофе из
играющего нежную мелодию кофейника в чашки с возникающими в них от горячего
лицами прекрасных японок. - Он, видимо, просто псих. Не позволяет Светке
даже случайно ничего переставить или передвинуть на другое место. Ни в
ванной, ни в холодильнике, ни где-либо еще. Говорит, что для него, как для
химика, правильное местоположение предметов очень важно. В точности как
муж-психопат в фильме с Джулией Робертс. Я уже спрашивала Гунара, что, может
быть, нам купить и послать ей новый билет. Но он прав. Если этот придурок
получит, он все равно изорвет, как и первый. Пытаюсь его хоть полицией
припугнуть.
Светлана позвонила еще раза три. Я спросила Олю, сколько же дней та
находится в Норвегии. Оказалось - шесть. За неполную неделю женщина совсем
потеряла почву под ногами и находилась в перманентной истерике. Я никогда и
не ожидала бы такой прыти от малотемпераментных, терпеливых и, согласно
статистике, более всех в мире поддерживающих идеи женской либерализации и
эмансипации скандинавских мужчин.
- Да ничего, - попыталась успокоить меня и себя Оленька. - Она только
здесь, в Норвегии, психует. Случись такое в Архангельске, Света по-другому
бы себя вела и разговаривала. Я бы не позавидовала этому мужику. Узнал бы,
скотина, где раки зимуют! Нам с тобой они поболтать не дают, но ведь ты до
вечера посидишь? Во сколько детишки ложатся спать? Тогда до полдевятого
вечера - ладно?
Ольга вручила детям по подогретой булке с сосиской; спасла котенка из
аквариума, где он по распоряжению Бори должен был бы наловить рыбки: большой
и маленькой; поймала летавших по кухне птичек; поменяла в спальне постель, в
которой малыши вместе с предварительно вымазанным краской котиком валялись
до этого, и скорее для красоты, чем для пользы, так как было совсем не
холодно, зажгла камин в центральном зале. Отблески от огня в камине,