"Евгений Кораблев. Четверо и Крак ("Четверо и Крак" #1) " - читать интересную книгу автора

- Да. И много лет назад, - добавил мрачно Андрей.
Следы давнишнего пожарища уже заросли травой. Каким-то чудом
сохранилась только небольшая стайка*, обгорелая и ветхая до последней
степени.
______________
* Стайка - хлев для скота (уральск. ).

- Несомненно, по месту у озера, это и есть Пахомовский скит, - сказал
Гришук.
- Да, вот тебе и Пахомовский скит!
- Вот тебе и Ефимушка!
Но так как поиски Ефимушки не были единственной целью экспедиции, то
ребята сильно не огорчились.
- Смотри-ка, и здесь черепа! - ткнул Андрей ногой белевшие среди углей
кости. - Вероятно, этот пожар скрыл чье-то преступление.
- В лесах это сплошь и рядом. Позарится лихой человек на скитское
добро. Много ли старикам надо? В два счета. А потом лови в этих дебрях.
Пока они осторожно подкрадывались к скиту, осматривали пожарище, быстро
спустились июльские сумерки. Но, занятые скитом, они не обратили на это
внимания. Заглянули и в стайку. Это было чистое, сухое помещение, до
половины набитое сеном.
Усталый до последней степени Гришук сразу растянулся на готовой
постели.
- Ох, чудесно! - почти простонал он. - Ноги так и ноют.
Андрей молча присел.
- Вот что, Андрюха, ведь ночь. Куда же мы пойдем?
- Верно, - встревожился и Андрей.
Посоветовавшись, они решили, что идти ночью в лесу было бы небезопасно,
что лучше заночевать здесь.
Они крепко задвинули дверь на деревянный болт и едва растянулись на
сене - уснули как мертвые.

VI. Сохатый

Проснулись они от оглушительного:
- Кар-р! Кар-р! Кар-р!
Крак аккуратно поднимал каждое утро экспедицию вместе с солнцем. Ребята
ничего не имели бы против, если бы их живой будильник иногда и запаздывал на
часок-другой. Но он отличался в этом отношении большой пунктуальностью. Он
требовал свою порцию немедленно по пробуждении и орал до тех пор, пока его
не удовлетворяли. Если ребята долго не просыпались, он подходил к Гришуку,
садился ему на голову и кричал над ним самым неистовым образом.
- Вот взяли птичку божию! - сердился Федька.
Надо сказать, что Крак не удовлетворялся, если хлеб оставляли ему с
вечера. Он до него не дотрагивался, требуя, чтобы хлеб спустили ему в
раскрытый рот, как это делали в гнезде.
- Приучайся, братец, есть по-человечески, - ворчал Гришук, стоя с
заспанным лицом около вороненка. - Что, я тебе мама, что ли?
Пока происходила кормежка, сон у ребят уже проходил. Хоть ругались, но
вставали. Больше всех возмущался Федька.