"Олег Корабельников. Гололед (Авт.сб. "Башня птиц")" - читать интересную книгу автора

Так думал Буданов, пока его взгляд скользил по экрану, а уши ловили
шорохи за спиной, так думал он, и мысли эти не давали ему уйти отсюда. Он
все ждал, когда Антипова заговорит, когда она начнет обвинять его,
проклинать, быть может, плакать, ждал, как неизбежного зла, и даже
готовился оправдываться. Да, виноват он, да, он готов искупить вину, и
пусть закон признал его невиновным, но все равно, по совести, по неписаной
высшей правде он, Буданов, - убийца. Это он убил человека, это он сделал
его жену вдовой, а дом его - пустым.
Он смотрел на эту скромно обставленную комнату, на стены с пятнами и
потеками, на рассохшийся пол, и мучился от жалости и собственного
бессилия, от неумения изменить чужую жизнь, и хотелось ему только, чтобы
женщина заплакала и заговорила.
- Вам трудно говорить? - спросил он. Антипова сидела в прежней позе,
только руки опустила на колени и голову склонила.
- Если вам нечего сказать, то я, быть может, уйду? Вы больше не будете
делать... этого?
Но она молчала, и он пошел искать телефон, позвонил жене и объяснил ей,
что он у Антиповой, да-да, у той самой, и пусть Лена не беспокоится, он
скоро приедет. Она спросила его в свою очередь, что хочет Антипова, и если
она просит денег, то пусть он не обещает много, им, мол, и самим нужны, и
вообще, пускай он поскорее развязывается с этой некрасивой историей, дома
ужин стынет.
- Послушайте, - сказал он Антиповой, - послушайте, скажите мне сразу,
что я могу сделать для вас? Вам нужна помощь? Может, вам нужны деньги? Я
понимаю, похороны потребовали затрат, и к тому же вы теперь одна, помочь,
наверное, некому. Ну, скажите прямо, я не обижусь. - Но она молчала. -
Тогда я уеду. - У меня нет времени сидеть здесь и караулить вас. Неужели у
вас нет подруг, родственников? Ну, позовите кого-нибудь, если вам трудно.
Ну, в конце концов, ну, я не знаю. Нельзя так, ну нельзя...
Мурлыкал телевизор, за окном пролетел самолет, водопроводная труба
взяла вторую октаву.
Буданову хотелось сказать очень много, но он не мог говорить, если
никто не отвечал ему, не спорил с ним, и даже не соглашался.
- Хорошо, в таком случае, прощайте. Мой телефон вы знаете.
Он открыл дверь, вышел в подъезд, спустился на один этаж ниже, но все
же остановился, постоял немного, а потом медленно вернулся.
В комнате Антиповой не было, а дверь в ванную была закрыта.
Буданов заколебался. Он чувствовал, что его просто дурачат, но цели
этой трагикомедии были для него непонятны, и потому он не был уверен, так
ли это на самом деле. Быть может, и в самом деле жизнь для Антиповой
потеряла смысл, и в пустой квартире, в одиночестве, ей до того страшно и
тоскливо, что существует только один выход.
Шпингалет легко вырвался из древесины. Рассеянный свет проникал из
комнаты и было видно, что Антипова сидела на краю ванны и тихонько
плакала, почти без звука.
- Ну что ты будешь делать! - сказал Буданов в сердцах. Дернул за петлю,
веревка вырвалась из стены вместе с гвоздем. - Где у вас зажигается свет?
- спросил он. Ответа, конечно, не дождался, пошарил по стене, щелкнул
выключателем. Поискал глазами, нашел еще обрывок веревки, собрал все
полотенца, набралась целая охапка, и вышел со всем этим из ванной. -