"Артем Кораблев. Похищение на двойку " - читать интересную книгу автора

- Сядь!
- Виктор Викторович, - Мотя прижимает к груди раскрытую ладонь.
- Я сказал - сядь!
- Ну, Виктор Викторович, я только посмотрю.
- Сядь, или на перемене скажу отцу!
Матвей уныло садится, папы он побаивается, тот у него физрук в этом
лицее, мастер черного пояса по таэквандо.
- Я сначала назову все оценки, потом объясню, какие были сделаны
основные ошибки, а тогда мы поговорим, какие у кого неясности.
Класс замолчал. Возмущенные своими оценками лицеисты тоже притихли,
смирились на время.
- Работа Ежова неплохая, жаль, его нет. "Четыре".
- Виктор Викторович, поставьте ему "два", он списывал.
- Точно, я видел, Кактус списывал. Виктор Викторович, поставьте ему
"два".
Учитель молча смотрел на кричащих лицеистов. Ждет, когда затихнут.
Никто и не думал затихать, в классе развернулась дискуссия: ставить или не
ставить "два" Кактусу. Поняв, что тишины ему не дождаться, Виктор Викторович
перекрыл шум зычным криком:
- Ребята, вы меня удивляете!
- Он списывал!
- Тебе-то какая радость, Никонов, если я поставлю Ежову "два"?
- Так нечестно, он списывал.
- А ты не списывал? Ведь все вы сдуваете. Все же видно. Да и не в этом
дело, Ежов в работе разобрался.
- Ага, разобрался он, Во-още.
Виктор Викторович немного рассвирепел.
- Я не понимаю, как вы друг друга не уважаете. В наше время мы тоже
сдували, но, если кто успешно списал, мы за него радовались, будь он хоть
распоследний двоечник. Отличники остальным решения передавали на
контрольных. А за такие слова: "Он списывал!" - я бы в те времена встал бы
прямо на уроке и дал в морду!
Аплодисменты. Это захлопали Маша Румянцева и Лидочка. Остальные немного
затихли.
- Вы дальше результаты слушать будете?
- Да. Будем! - закричали те, кто еще не узнал своей отметки.
- Ну ладно. Павлычев...
Стук в дверь. В щелочку просунулась голова Анны Петровны - завучихи.
- Виктор Викторович, извините, можно вас на минуточку к Юрию
Андреевичу. А вы сидите тихо! - голос завучихи зазвучал грозно. - Кто станет
кричать, будет иметь неприятности.
Затворив за собой дверь, Виктор Викторович услышал напоследок, как
взрывается звонкий нестройный хор одаренных личностей.
В тот день отец больше не вернулся продолжить урок. Через пять минут
полного безначалия, за которые ногами лицеистов были истоптаны все парты, а
портфель Маши Румянцевой вылетел в окно, в классе появилась учительница
химии и с ходу закатила проверочную, не обращая ни малейшего внимания на
возмущение таким произволом. Костя знал, что у Виктора Викторовича было еще
пять уроков, а уж в большую, обеденную, перемену они точно должны были
встретиться в столовой. Еще не было случая, чтобы, придя обедать, Костя не