"Геннадий Корчагин. Полнолуние (Журнал "Фантакрим-MEGA")" - читать интересную книгу автора

Умирающая голова закричала, тело вздрогнуло: второй удар меча пробил латы,
кольчугу и сердце, питавшее кровью все три мозга.
Пошатываясь, барон подошел к единорогу, наклонился и расстегнул
седельную сумку. Достал граненую бутыль синего стекла и встряхнул ее. На
дне плеснулась жидкость.
Волки и всадники, словно два ряда каменных изваянии, смотрели, не
отрываясь, на мертвеца и раненого.
Он постоял над трупом верного единорога, опустился на колени и
поцеловал мертвого друга в окровавленную морду. Затем встал и, слизывая с
губ кровь, подошел к Рыцарю Трех Забрал.
Драгоценные капли живой воды вытекли без остатка. Страшные раны
мгновенно затянулись. Рыцарь поднялся во весь свой исполинский рост. Барон
Хофф стоял перед ним, опираясь на меч и едва держась на ногах.
- Твоя взяла, - сказал Рыцарь. - Иди через мои владения. Я задержу
Змееволосую - силой, уговорами или колдовством. Но ты напрасно идешь туда.
Там нет того, что ты ищешь.
Барон покачал головой.
- Увидим.
Рыцарь набрал в легкие воздуха, поднял рог, - и всадники, услыхав
переливчатую трель, уступили волкам дорогу.
- Торопись, - сказал Рыцарь на прощанье. - Боюсь, нам не выстоять
долго.


Почему барон Хофф, проведший жизнь в сражениях и походах, бежал от
Змееволосой? Он не верил, что она способна убить его силой своего взора.
Он был вожаком стаи, готовой по его приказу разорвать на куски любую
тварь, будь у нее на голове хоть змеи, хоть гнездо птеродактилей. Причина
крылась не в страхе. В жизни порой наступает день, когда тебе становится
невыносимо тошно от пролитой и выпитой крови, от свирепых и бессмысленных
драк. Для барона этот день совпал с днем натиска Змееволосой.
Ходили слухи, что где-то в дебрях заболоченной пустыни лежит осколок
прошлого. Крошечный, чудом уцелевший уголок минувшей цивилизации. Туда, в
самую глушь болот, барон Хофф повел своих волков, толком не представляя,
что собирается найти.


Несколько дней они брели по топким мхам и непролазной грязи и не
сбились с пути только потому, что не выбирали его. Плутали, вязли в
трясине, умирали с голоду. Наконец случилось небывалое: тучи на горизонте
раздвинулись, вспыхнуло закатное солнце.
Барон Хофф в изумлении глядел на багряный диск, на протоку черной воды,
окаймлявшую болото, на бурый обрыв подмытого на излучине берега. На
берегу, окунув зеленые косы в воду, покачивались плакучие ивы.
Он обернулся и посмотрел на болото. Вдали, в сумерках, темнел островок,
на котором два-три часа назад они отдыхали, набираясь сил. Он взглянул на
своих вервольфов, стоявших по брюхо во мху с мутными от изнеможения
глазами, и сказал, с трудом ворочая языком, онемевшим от долгого молчания:
- Возвращайтесь на остров и ждите. Если не вернусь до утра, уходите. Не
пытайтесь меня искать, не мстите. Ждите, малыши, я вернусь за вами.