"Данил Корецкий. Смягчающие обстоятельства" - читать интересную книгу автора

Корецкий Данил

Смягчающие обстоятельства

Изд. Москва, "Эксмо-пресс", 1998
OCR Палек & Alligator, 1998


Глава первая
МОЗАИКА

Слухи буквально душили город. Всегда сопутствующие пожарам, авариям,
несчастным случаям, оживленные прямо пропорционально необычности собы-
тия, сейчас они бурлили как никогда - настолько чрезвычайным, из ряда
вон выходящим было происшествие.
- У них еще за углом машина стояла, а в ней три здоровенных битюга...
- шептались на троллейбусной остановке.
- Двести тысяч, жена в банке работает, в курсе дела... - слышалось в
толпе у кинотеатра.
- Так и написали: мол, и судью, и прокурора, и начальника милиции...
Вот уже несколько месяцев изощрялась взбудораженная фантазия обывате-
ля, компенсируя недостаток информации вымыслом или преувеличениями.
Кто-то напрягается, измышляя, чтобы продемонстрировать причастность к
сведениям, недоступным "простому" человеку, кто-то добросовестно перес-
казывает услышанное в очереди - приятно хоть на несколько минут ока-
заться в центре внимания, - кто-то просто болтает от скуки.
- А я слыхала: грозятся сорок детей украсть, - вещает старушка на ла-
вочке у подъезда. - Я своего Игорька ни на шаг не отпускаю...
Молва стоуста и безлика. Но в основе слухов - болтливость и некомпе-
тентность, качества, которые порознь не живут. Игнат Филиппович Сизов,
известный множеству хороших и еще большему числу совсем скверных людей
под прозвищем Старик, знал это лучше, чем кто бы то ни было. Поэтому,
услышав досужие россказни, он брезгливо морщился. В душе. На лице его
редко отражались эмоции.
- Она в тот день снимала с книжки деньги и все видела. Так они ее
выследили и через окно застрелили. Вчера вечером, истинная правда, я жи-
ву напротив...
Протискивающийся в трамвайной толчее к выходу, Сизов раздраженно
взглянул на массивную челюсть и толстые накрашенные губы, вплетающие еще
одну чушь в букет небылиц о "Призраках".
Спрыгнув на серую булыжную мостовую, он через несколько кварталов
отыскал нужный адрес, открыл ветхую калитку и прошел в угол захламленно-
го двора к запущенному, покосившемуся флигелю.
Последний раз он был здесь давно, лет пятнадцать назад, да, точно,
декабрьской ночью шестьдесят четвертого. Желторотый Мишуев, подчиняясь
короткому жесту, стал под окно, а он взлетел на крыльцо и с маху вышиб
дверь. Может быть, именно эту - растрескавшуюся и многократно латанную.
Не стараясь скрыть шаги" он поднялся по скрипучим ступенькам и вежли-
во постучал.
В это время на другом конце города в своем кабинете Мишуев, поучая,