"Алексей Корепанов. Время Черной Луны" - читать интересную книгу автора

траве подобно спящим питонам. С сопением и треском болотные монстры
вломились в кусты, неуклонно приближаясь ко мне.
О спасении нужно было думать раньше. Теперь оставалось надеяться только
на "дэус экс махина", а попросту на чудо или (а вдруг?) на добродушие этих
грозных на вид созданий. Я зажал в кулаке плоский зеленый камешек и загадал
желание. И остался стоять в гуще тонких ветвей, опустив голову и закрыв
глаза. Нарастающий треск кустов и сопение - словно включили на полную
мощность десяток компрессоров. Ближе... Ближе... Земля содрогалась под их
многотонными телами, и эта дрожь передавалась мне.
Шум компрессоров накатился - и стал стихать, и перестала дрожать земля,
и я все еще был цел и невредим. Я погладил пальцем теплую и гладкую
поверхность камешка и открыл глаза. И увидел поверженные растоптанные кусты
и широкую просеку, идущую вдоль кромки болота. Исполины, миновав меня,
удалялись к лесу, мерно покачивая змеиными головами. Ледоколы...
Камешек ли мне помог? Или что-то другое?
Ледоколы внезапно остановились и оглянулись. Я мог поклясться, что они
видят меня, беззащитного, безоружного, застывшего под кустом. Две пары
багровых глаз холодно смотрели издалека. Я старался не дышать. Казалось,
прошло бесконечно много времени, прежде чем гиганты отвернулись и продолжили
свой путь.
И я, кажется, понял. Это было первое и, наверное, последнее
предупреждение. Они не тронули меня, давая мне возможность сразу же
расстаться с этим миром и вернуться туда, где все, как всегда. Вернуться,
забыть, и продолжать привычные дела. Вернуться...
Я присел на корточки под кустом, подбросил и поймал треугольный
камешек, сорвал черную скользкую ягоду. Она оказалась сочной и слегка
кисловатой, напоминающей по вкусу что-то с детства знакомое, но в детстве же
и оставшееся. Потом поднялся и зашагал вверх по склону, к тому, что казалось
отсюда перевалом. Я должен был попытаться выяснить смысл этого слова, совсем
недавно придуманного мной. А может быть не придуманного? Услышанного?
Воспринятого моим мозгом по неведомым телепатическим каналам? Отысканного
сетями воображения в клокочущей беспредельности информационного поля?
Иллолли...
Перевал оказался все-таки именно перевалом. Противоположный склон,
длинный и пологий, был загроможден угловатыми глыбами, словно там когда-то
прошел каменный дождь. Вдали склон плавно перетекал в поросшую зеленой
травой равнину; по равнине были разбросаны рощицы высоких деревьев, уходящих
в облачное небо. И нигде не было видно ни тропинок, ни дорог. Равнина лежала
в подкове холмов, подобных тому, на вершине которого я стоял, и обрывалась у
самого горизонта обширной водной гладью. И там, на горизонте, на макушке
нависшего над морем холма, возвышались серые башни и стены замка.
Декорации были расставлены.
Я оглянулся, прежде чем пускаться в путь к далекому замку. И не
обнаружил за спиной ни кустов, ни леса, ни болота. Прихожая, ведущая в мир
за перевалом, исчезла. Позади меня тоже тянулся склон, усыпанный камнями,
лежала равнина с зелеными рощицами, и на холме над морем вздымались серые
башни замка. Теперь позади меня было зеркало, преградившее дорогу обратно, к
привычным вещам и явлениям. И я сомневался, что смогу его разбить, даже если
очень захочу.
Все-таки невозможность выбора иногда бывает полезной, разом кладя конец