"Андрей Корф. Сто осколков одного чувства " - читать интересную книгу автора

творят их руки и губы. Даже оставшись вдвоем, они ощущают компанию под боком
и, прошептавшись пять минут, нарочито громко смеются или подпевают очередной
песне.
Но его губы сами собой отправляются в путешествие, язык проводит такую
нежную и обстоятельную разведку, которой позавидовала бы любая пересеченная
местность. Не ленятся и руки. Пальцы сами находят места, где восторг бьет
неприметным гейзером, и заносят их на карту, чтобы вернуться снова и снова.
Наконец, отыскав родник, он надолго припадает к нему губами и долго не может
остановиться, утоляя жажду.
Она замирает, испугавшись своих ощущений, но тут же без оглядки
отдается им, неприлично содрогаясь в ответ на каждое его прикосновение. Она
с ужасом чувствует, что стонет, и пытается громко рассмеяться. Но смех
выходит такой, что она испуганно замолкает и только молча вздрагивает каждый
раз, когда по телу проносится конница мурашек. Она - о Боже - раздвигает
ноги так широко, что левое колено упирается в холодную сырую стену. Ей уже
мало нежности, ей хочется боли, ей хочется ощутить Его внутри себя, пустить
под самое сердце...
И Он заходит, переступив через невысокий порожек первой и незнакомой Ей
прежде боли. И начинает раскачивать маятник одной единственной, бесконечной
секунды... Она перестает слышать песни, разговоры, даже скрип кровати
проваливается в вату раскаленной тишины, из которой растет нескладный,
уродливый крик...
Когда крик проклевывается наружу, компания испуганно замолкает.
"Ребята, вы там что, медведя увидали?" - хохочет местный парень,
вездеходчик. Его шепотом одергивают, он давится собственным смехом и неловко
запевает следующий хит сезона... Компания подпевает смущенными,
взволнованными голосами.

Настоящее время.
- Да, ребята... - Парнишка-вездеходчик, за две пятилетки заматеревший
до полной неузнаваемости, хлебнул из горлышка. - Как вас увидел, думал -
белая горячка... Это ж надо! Сколько лет, сколько зим... И чего вас сюда
занесло? Вы же, вроде, не нашли тогда ничего...
- Нашли, брат, нашли... - Он рассмеялся. - Только тогда эти ископаемые
еще полезными не считались.
- А теперь, стало быть, считаются?
- А то! Дороже платины!
- Ух ты! - мужичок с уважением посмотрел на заросли шеломайника и еще
раз глотнул.
Вездеход вперевалку шел по бездорожью, оставляя после себя колею. По
бойницам окошек хлестала трава. На ямах пассажиры подскакивали, водила
привычно крякал. Наконец, адская машина с громким кашлем затопталась на
месте и затихла. Тишина заложила уши.
- Приехали, - сказал водитель. И смущенно добавил:
- Дальше, поди, сами?

Десять лет назад.
- Знаешь, что? - сказала Она, когда снова смогла говорить.
- Что? - прошептал Он.
- Повторяй за мной.