"Андрей Корф. Сто осколков одного чувства " - читать интересную книгу автора

- А бабуля с третьего?
- Была, куда ж она денется. Даже свет не погасила. Сидит, смотрит в
театральный бинокль...
- Ха! - она рассмеялась. - Надо ей полевой подарить!
- Обойдется...
Она по-кошачьи потянулась и перевернулась на живот.
- Почеши мне спинку, пожалуйста...
- Крылья режутся?
- А хоть бы и крылья... Вот вырастут - и улечу от тебя.
- Не говори так.
- Почему?
- Нипочему. Просто. Не говори...

...Старик отошел от окна. В лунном свете, как небезызвестное пенсне,
отсвечивала стеклянная рамка.

"Распорядок дня на завтра, 10 октября 1948 года..."

День, который начался, как любой другой. И не закончился до сих пор. И
не закончится, пока Ли не придет на свидание. А она придет обязательно. Не
правда... ли?...

Эротический этюд # 24

Последние несколько недель ей было не до сережек. Теперь мочки почти
заросли, и она тихонько матерится, продевая в них старые бабкины,
"фамильные", тяжелые серьги... Все. Готово. Она критически смотрит в
зеркало. Старое золото смотрится немодно, но стильно.
- Для начала неплохо, - Она улыбается сама себе и раскрывает
косметичку.
В зеркале отражается красивая семнадцатилетняя девица, кровь с молоком,
клубника в сметане. Кроме сережек, на ней пока нет ничего, и вся она - как
голая сцена, на которой начинают расставлять декорации перед спектаклем. А
колдовской театральный дух еще хранит нафталиновые воспоминания о
предыдущем, с иными декорациями, поставленном на той же сцене по другой
пьесе.
У пьесы странный сюжет, и, пока девочка раскрашивает свое лицо, я
деликатно отвернусь и перескажу тебе то, что знаю.
Представь комнату, тесную, как табакерка, для двух чертиков, которые в
ней обитают. Один из них - маленькая девочка, заморыш, в котором трудно
предположить нынешнюю красавицу с такими... Впрочем, я обещал отвернуться.
Отворачиваюсь и продолжаю.
Так вот, маленькая девочка с глазами мангуста жила в табакерке не одна,
а с мамой. Мама у нее была красивая, но бедная, и поэтому казалась иногда
форменной уродиной. Особенно когда возвращалась из своей грошовой конторы
поздно вечером, с тяжелыми сумками, в которых никогда не бывало гостинцев,
только самое необходимое. Но иногда мама вспоминала, что она - красавица, и
доставала бутылку наливки, которую делала сама из подобранных на улице
гнилых абрикосов. Раскрасневшись, она звала свою девочку и рассказывала ей
странные красивые истории. Потом укладывала ее спать и уходила из дома, а