"Юрий Иосифович Коринец. Володины братья" - читать интересную книгу автора

Идет Володя по тайге и думает, думает, думает... Река рядом бежит,
бормочет - то тише на плесах, то громче на перекатах возле камней: "Спеши,
спеши, Володя! А то дедушка уйдет из избушки на охоту - разминетесь вы!
Спеши, Володя!" И Володя идет все быстрей, наддает шагу, размахивает
удочкой. Котелок с кружкой, когда Володя перепрыгивает через камешки и
корни, дребезжат за спиной в сумке.
Все жарче становится Володе от ходьбы да от солнца - удивительное все
же лето в этом году на Севере! - пот начинает струиться по лицу, по спине. А
оводы и рады - налетают с размаху на потное, соленое Володино лицо, стремясь
сразу прокусить кожу до крови. И ведь удается им это, несмотря на то что
Володя быстро отмахивается... Вкусно, наверное, оводам соленое Володино
лицо.
"Скоро ваша песенка спета! - думает Володя. - И комарам тоже скоро
конец... и мошкаре... Скажите спасибо, что погода такая в этом году жаркая,
а то бы вы давно уже ножки протянули!"
Он вышел на пригорок; разлившаяся впереди река бежала навстречу в
глубоком русле - без торчащих камней, течение стало гладким и быстрым.
"Хорошо в жаре по реке плыть, - подумал Володя, - на лодке. Вот когда
никакие комары и оводы не кусают! Над водой всегда ветерок тянет, да и лодка
на моторе быстро идет - всякую нечисть насекомую ветром относит... В жару,
когда по берегам и особенно в тайге полно всякой нечисти, можно в лодке по
реке в одних трусах плыть и загорать! И тепло, и прохладно, и никто не
кусается..."
"В жару и на вертолете хорошо, хотя в вертолете бывает и оводов, и
комаров, и мух тьма-тьмущая! Но они в вертолете тоже не кусаются: все они
жмутся к стеклу, собираются кипящими черно-желтыми гроздьями возле рам -
дрожат от ужаса! А ведь залетают в вертолет на стоянке сами! Видно, уж очень
хочется им на машине полетать!" Володя невольно улыбнулся, смахивая на ходу
со лба нахального овода. Успел-таки прокусить кожу! Быстро и больно! Володя
смял его пальцами и бросил наземь.
"В вертолет бы вас всех!" - подумал он и сразу вспомнил, как летели они
с братом Иваном на "МИ-4" к геологам. Везли в партию лошадь. И огурцы.
Свежие зеленые огурцы - редкость на Севере, потому что они здесь не растут.
Если б, конечно, всегда было такое лето, как сейчас, то, может, и росли
бы... Но, в общем-то, огурцы есть, грех жаловаться: возят их самолетами. И
яблоки возят и даже апельсины. Дед Мартемьян говорил, что в его детстве
никаких огурцов и апельсинов на Печоре сроду не видали. Яблоки, правда,
попадались - раз в год штучки две съешь, ежели кто угостит...
Везли же они тогда с Иваном целых две веревочные сетки огурцов - наелся
их Володя до отвала! Любит он огурцы...
И лошадь везли - испугалась, бедная! Наверное, впервой летела. Она,
конечно, толком не поняла, что летит. Просто боялась - и все. Лежала она,
затянутая в брезент, на полу, в тесноте, прямо на огурцах. И Володя с ней на
огурцах лежал. Обычно он рядом с братом сидит или позади брата, а тут лег на
огурцах - из-за лошади: Жалел он ее всю дорогу, гладил по умной большой
голове, успокаивал. Глаза у лошади грустные-грустные были, в толстых редких
ресницах, темно-синие с голубоватым отливом - цвета спелых можжевеловых
ягод, только прозрачные и очень уж огромные. Володя все смотрел, как
отражаются в этих глазах окна с гроздьями оводов и за окнами светлое небо и
облака... Лошадь, наверно, была довольна, что оводы так от страха суетятся и