"Юрий Иосифович Коринец. Володины братья" - читать интересную книгу автора

курносого, с выгоревшими на солнце волосами, голубыми большими глазами с
черными длинными ресницами, с двумя коричневыми родинками на левой щеке,
возле пухлых губ. Он увидел себя как будто в зеркале - и это тоже было
странно, как все вокруг! На Володе были защитного цвета штаны и куртка и
белые, потемневшие от пыли кеды, через плечо - холщовая сумка.
Володя и Муравей медленно шли под ручку по вытоптанному муравьями
бурому лугу - где-то внизу уже слышалось никогда не умолкающее бормотание
реки. Набравшись храбрости, Володя спросил:
- А можно мне спросить про... одно слово?
- Пожалуйста, - улыбнулся вежливо Муравей. - Спрашивай!
Володя тут же подумал, что Муравей все время улыбается не потому ли,
что это, может быть, и не улыбка вовсе, а просто такая застывшая форма
челюстей, напоминающая улыбку. Это была не улыбка, а изображение улыбки,
картина улыбки или, скорее, скульптура улыбки - скульптура сама по себе,
оторванная от сущности муравья. Потому эта улыбка производила такое странное
впечатление. Все это Володя скорее почувствовал, чем понял, и если б его об
этом спросили, он не смог бы этого объяснить вам так, как объяснил это здесь
я.
- Вот ты сказал - примерная личность... А что это такое? - спросил
Володя.
- А ты раньше эти слова никогда не слыхал?
- Слыхал, - кивнул Володя, - от учителя в школе... и по радио... Но все
равно непонятно! Я забыл!
- Такие вещи нельзя забывать! - строго сказал Главный. - Хотя... хотя
для тебя это не страшно.
- Что не страшно?
- Для тебя не страшно - забыть: потому что ты и есть такая личность! И
будешь таким всегда!
- Непонятно, - повторил Володя.
- А ты на себя внимательно посмотри, - сказал Муравей, - И подумай,
какой ты есть... И тогда все поймешь.
Володя опять увидел себя со стороны - вихрастого мальчика с большими
глазами и родинками - и опять не понял.
- А какой я есть?
- Хороший ты, вот какой! О других много думаешь, а о себе мало!
- А о ком я думаю?
- О дедушке думаешь... И помогаешь ему.
- О дедушке я думаю, - согласился Володя. - И об Алевтине тоже думаешь!
- Об Алевтине я только немножко думаю, - покраснел Володя.
- Думаешь, думаешь, - опять обернулся Муравей к Володе со своей
удивительной улыбкой. - И это очень хорошо!
- Об отце ее я плохо думаю, - виновато сказал Володя.
- О Прокопе? - переспросил Муравей. - Да это так и должно быть! О
плохих людях и нельзя хорошо думать!
- А о ком надо хорошо думать?
- Обо всех! Пока не узнаешь, кто из них плохой. Как узнаешь, кто
плохой, - так и думай о нем плохо. И при случае не давай спуску... Понял?
Володя кивнул. Хорошо было с этим Муравьем. Просто. Не одиноко.
- Хотя - скажу тебе по секрету - ты еще не совсем примерная личность! -
сказал вдруг Муравей.