"Юрий Иосифович Коринец. Володины братья" - читать интересную книгу авторажить тебе не стоит! Вот и все мое слово! Ясно?
- Ясно! - тихо сказал Володя. - А теперь иди! Володя встал. Он благодарно посмотрел на этого непонятного - и доброго и жестокого - Главного Муравья. Муравей тоже посмотрел на Володю: то есть на Володю смотрели сотни маленьких сиреневых мерцающих глаз, бесстрастных и холодных, с сотнями холодных отражений неба, тайги, деревьев... - Дай-ка я тебя поцелую... на дорогу! - сказал Муравей и вдруг прикоснулся к Володиной щеке жесткими колючими челюстями. И от этого поцелуя Володя проснулся! Он проснулся и сразу схватился за щеку, ощутив под пальцами малюсенькую крошку - жесткого муравья. Володя смахнул муравья наземь и увидел, как тот перевернулся со спины на живот, встал на лапки и быстро побежал вперед, пропав под травинками. Щека у Володи горела - это муравей его укусил. Или поцеловал... Не все ли равно, что здесь правда! Река шумела в нескольких шагах от Володи, подмывая длинные корни березы, качавшиеся, как удочки, в потоке голубой воды - как будто береза ловила рыбу! Вокруг было светло, и небо розовело. "То ли вечер... - подумал Володя, - нет, утро!" Он увидел, как в этот самый момент над острыми, черными, как сажа, кончиками елей на том берегу реки показалась ослепительно-расплавленная точка, и в разные стороны от нее брызнули длинные оранжевые спицы лучей; внизу - под черным лесом на той стороне реки - расплавленная точка над лесом становилась все больше, наливалась тяжелой каплей, ослепляя вокруг себя небо, лес, берег, пока не выкатился родившийся шар, как золотое яичко, снесенное невидимой курицей! Сплюснутое сверху и снизу, золотое яичко мгновение сидело на обугленной кромке леса, сжигая его нестерпимым светом, и вдруг виден стал радужный хвост волшебной курицы: разноцветный хвост, опущенный книзу - на деревья, берег и речку... Володя смотрел на это чудо как завороженный, пока солнце не оторвалось от кромки леса и не поплыло над миром. Тогда только Володя опустил ресницы и вздохнул... Начинался второй день его странствований. Он сел в траве поудобнее и вытер лицо - щека горела, а на пальцах осталась осенняя паутина. И сажа от костра. Рядом с Володей на черной, обгоревшей земле лежала сухая сосна, которую он подтащил сюда вечером для костра. Середина сосны обуглилась, покрылась ровными полукругло-квадратными трещинами, белесая пленка золы обметала эти трещины и выпуклые квадраты между ними. По черно-белесому углю, совсем остывшему, смело бегали крохотные красные муравьи. Володя смотрел на них с удивлением: как изменились все соотношения! Муравьи опять были маленькими, а он большой! И мир вокруг Володи - земля, тайга, небо - стал опять просторным, бесконечным! И ночной страх Володи сразу прошел. И бодрость почувствовал Володя и легкий голод. Сейчас он позавтракает, но сначала надо хариуса поймать... Ночью Володя хорошо выспался. Теплая была ночь. Да и костер он вчера хороший развел: полночи горел костер. Володя его два раза в сторону отодвигал, отгребал горячие угли и опять укладывался на нагретой черной |
|
|