"Валерий Корнеев. Твой ангел (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Валерий Корнеев

ТВОЙ АНГЕЛ
Рассказ

Твой ангел все еще ждет тебя...

Я смотрю на твое распухшее от алкоголя лицо, на твои сгнившие зубы,
я смотрю на твоего сына, похожего на тебя, каким я тебя помню в самых
глубоких глубинах моей детской еще памяти. Я смотрю, как ты берешь его на
руки, сияющего от радости: - Папка пришел! - и нещадно бьешь его,
пытаясь показать мне, что ты строго воспитываешь детей. Ты уже не можешь
ничего сказать: твое всегдашнее - с детства жуткое - заикание эхом
повторяет мычащие пьяные звуки обрывающихся матов.
О чем я думаю?

Я пытаюсь связать два слова: местоимение и существительное:
"ТЫ - ХУДОЖНИК"

Так Он сказал тебе, и ты поверил.

Так было сказано тебе - сопливому драчливому мальчишке из
неблагополучной семьи, где мать прижила троих сыновей от разных мужиков,
где отец то и дело сидел - за растрату, за расхищение, за ... да Бог
знает, за что, - время было такое, - тебе, дрисливому сквернослову и
заике, обманщику и дрочиле, первому и единственному моему другу - другу
всего моего детства.

Мой отец учил меня аккуратно, слой за слоем, отмывать акварели, рисовать
параллелепипед и куб, класть тени карандашом на цилиндр, конус и шар, он
приучал меня добиваться четкости контура и точности линии долгим трудом...

А тебе это было - дано.

И я с восхищением и недоверием смотрел на твои этюды, поражаясь
точности твоей руки и емкости глаза.

Я обожал в тебе то, что было дано - Богом.

Он сеет свои семена, как и прежде - на камни, на битую дорогу, в
заросли волчцов и терниев... Что же касается благодатной почвы, то зерна
никогда ее не ищут сами, а если падают из Божьей руки на нее - то помногу
на малую пядь, и сами же глушат друг друга и давят...

В конце концов ты не дойдешь однажды после получки домой, утонув в
луже, полной талого снега или захлебнувшись блевотой на задворках родного
завода. После тебя не останется ничего. Даже щитов по строевой подготовке
из родной танковой части за Зозулиным Болотом, где ты служил и художничал
в звании куска, пока не спился, даже портрета Джими Хендрикса на
стекле, даже натурных эскизов Кирилловской церкви, даже набросков твоих