"Патриция Корнуэлл. В объятиях смерти " - читать интересную книгу автора

последней опубликованной тобой статье в журнале, или о каком-нибудь ужасном
деле, над которым ты работаешь. Доктор Скарпетта. Знаменитый главный
медицинский эксперт Скарпетта.
Он рассмеялся, но его глаза оставались серьезными.
- Мне не кажется справедливым утверждение, что мы за обвинение, -
ответила я. - Такое впечатление складывается потому, что если улики в
пользу защиты, то дело никогда не увидит зала суда.
- Кей, я знаю, как это работает, - проговорил он успокаивающим тоном.
Как хорошо я помнила этот голос. - Я знаю, с чем тебе приходится
сталкиваться. И будь я на твоем месте, то тоже хотел бы зажарить живьем
всех этих ублюдков.
- Да, Марк. Ты знаешь, что мне приходится видеть, - начала я.
Это был все тот же старый спор. Я не могла в это поверить. Он был
здесь менее пятнадцати минут, и мы продолжили как раз с того самого места,
на котором остановились когда-то. Некоторые из наших самых тяжелых
дискуссий возникали именно по этому поводу. Когда мы познакомились с
Марком, я уже была доктором медицины и только что наступила на юридический
факультет в Джорджтауне. К тому времени я уже успела познать темную сторону
жизни, жестокость, случайные трагедии. Мои руки в перчатках уже ложились на
кровавые трофеи страданий и смерти. Марк был великолепным представителем
интеллектуальной элиты, для которой понятие об уголовном преступлении
сводилось к тому, что кто-то поцарапал краску на чужом "ягуаре". Он
собирался стать юристом, потому что его отец и его дед были юристами. Я
католичка, Марк - протестант. Я итальянка, он - англичанин, как принц
Чарльз. Я выросла в бедности, он - в одном из самых фешенебельных районов
Бостона. Когда-то я думала, что наш брак будет из тех, что заключаются на
небесах.
- Ты не изменилась, Кей, - сказал он, - за исключением, может быть,
того, что ты буквально излучаешь решимость, даже жестокость. Похоже, что
ты - сила, с которой приходится считаться в суде.
- Мне не очень нравится портрет, который ты нарисовал.
- Я не собирался тебя критиковать. Наоборот - ты производишь
потрясающее впечатление, - он оглядел кухню, - и преуспеваешь. Ты
счастлива?
- Я люблю Вирджинию. - Я отвела от него взгляд. - Единственное, что
вызывает мое недовольство - это зима, но мне кажется, у тебя больше причин
для жалоб в твоем Чикаго. Как ты выдерживаешь там шесть месяцев зимы?
- Если хочешь знать правду, то я никогда не смогу привыкнуть к ней. Ты
бы ее просто возненавидела. Такой тепличный цветок из Майами, как ты, не
продержался бы и месяца. - Он пригубил из своего стакана. - Ты не замужем?
- Была.
- Хммм, - он задумчиво сдвинул брови, - некто Тони... Я припоминаю, ты
начала встречаться с Тони... Бенедетти, так? В конце третьего года нашего
знакомства.
Удивительно, но Марк замечал гораздо меньше, чем помнил.
- Мы разведены, уже давно.
- Извини, - мягко сказал он.
Я потянулась за своим стаканом.
- Встречаешься с каким-нибудь славным парнем?
- Сейчас - ни с кем: ни со славным, ни с противным.