"Николай Коротеев. По ту сторону костра" - читать интересную книгу автора

ухнуло с пушечным гулом дерево от мороза, словно лихо крякнул замерзший
богатырь, вздрогнув всем телом.
Звон в ушах стих, но окрест по-прежнему стояла дремучая тишина.
Вернувшись к своему пленнику, охотник снова принялся пить чай, который
хоть немного утолял чувство голода, но, главное, согревал. А согревшись,
было приятно поговорить с немым собеседником, чтобы скоротать время до
следующего выстрела.
- Ты, амба, достоин помилования. Ведь человек до сих пор только по
недоразумению считает тебя соперником. Он давно сильнее тебя. Но, пока ты
был соперником, тебя убивали без пощады и твоя шкура была символом победы и
силы. А теперь? Теперь тот же человек должен беречь тебя. Ты украшение тайги
и истребитель волков. А может быть, через сто лет человек не будет убивать и
их. И на их страже станет закон, как теперь он охраняет тебя. Просто человек
хочет помнить свое прошлое, и, может быть, в музее рядом с чучелом вымерших
тигров он поставит твоего современника - бомбу. Но я бы хотел, чтобы твои
потомки пережили ее. У живого есть огромное преимущество - в чередовании
рода жить дольше, чем камни. Они рассыпаются раньше.
Время шло незаметно, как мысль. Андрей выходил в тайгу, ждал ответа,
возвращался, пил чай и разговаривал с тигром. Близился вечер.
В сумерках высоко над тайгой пролетел самолет.
Андрей вышел из-под выворотня.
Заря уже погасла, но там, в вышине, видимо, еще светило солнце. На
лиловом небе меж мерцающих звезд двигалась яркая розовая точка. Потом на
синем востоке она стала серебристой и растаяла. И тогда где-то меж сопок
послышался рёв тигрицы.
Андрей заглянул под выворотень. Тигренок поднял голову, словно ожил.
- Ты слышишь, тебя зовет мать, - сказал Андрей, залезая под выворотень.
Тигр встретил его шипением.
- А я, амба, только что хотел спросить, сможешь ли ты идти. Теперь
вижу: сможешь. Не шипи, я отпущу тебя.
И Андрей откинул от входа лапник. Потом он взял тигренка за задние лапы
и выволок на снег. Андрей чувствовал под руками, как дрожат мускулы зверя,
ощутившего запахи тайги.
Оставив тигренка, он снова заложил вход под выворотень лапником, срезал
длинную палку и привязал к ней нож.
Неожиданно тигренок дернулся раз, другой.
- Не спеши, амба. Ты будешь жить. Охотник дает тебе свободу. Ты имеешь
право быть помилованным. Человек считает, что ты должен жить, значит, так и
будет. И за тобой пришла мать. А я пойду навстречу людям. Они живут дальше,
чем она, и даже не знают, жив ли я.
Взяв в правую руку карабин, а в левую палку с привязанным ножом, Андрей
осторожно, чтобы не раздражать зверя, подрезал веревку, стягивавшую задние
лапы амбы, потом подрезал веревку, что связывала передние. Лапы тигра теперь
сдерживали только тонкие лоскутки, но, привыкнув к неволе, он даже не
пытался проверить крепость пут.
Андрей выстрелил.
Тигренок неуклюже дернул лапами. Подрезанные веревки лопнули. Амба
неуверенно пошевелил ими, резко вскочил, кувыркнулся через голову в снег.
Высоко, что было силы, подпрыгнул, лег, поджав лапы, готовые к прыжку, и
уставился на человека злыми, невероятно широко открытыми глазами.