"Евгений Коршунов. И придет большой дождь...("Гвиания" #2) " - читать интересную книгу автора

многочисленные насекомые, напоминали катафалки. На полу лежал толстый слой
пыли.
Но вот вернулся старик сторож, ходивший куда-то за бельем. Он постелил
хрустящие пестрые простыни, включил видавший виды холодильник. Холодильник
затрясся, загрохотал и вдруг деловито загудел, заурчал совсем по-домашнему.
И Анджей и Петр уже успели вымыться под тепловатым (холоднее вода не
бывала!) душем. Жак к этому времени разложил на столе луисскую газету, а на
ней нехитрый ужин - привезенные с собой консервы.
Старик, спросив, не нужно ли чего еще, вышел.
- Да, - вдруг вспомнил Жак, - Питер, я тут видел для тебя подарок.
Кити. Пусси-кэт. Не сбежал ли?
Он исчез и через минуту вернулся, держа под мышкой белого пушистого
котенка. У котенка были большие розовые изнутри уши и красные глаза.
- Отличное животное!
Котенок, прижавшись к полу, беспокойно принюхивался. Затем разинул
зубастую пасть и протяжно мяукнул.
- Шарман! - восхитился Жак. - Прелесть.
- Хорош, - согласился Петр.

3

Котенок противно орал всю ночь. Войтович сладко похрапывал, не обращал
ни на что внимания. Петр же ворочался с боку на бок. Котенок замолкал, но
через некоторое время начинал орать снова.
Наконец, зажав голову между двумя тощими подушками, Петр провалился в
тяжелый сон. И сейчас же проснулся.
Было уже светло. Войтович шагал, громко топая, по комнате в пижаме,
украшенной непонятными зелеными цветочками, и громко пел нарочито скрипучим
голосом:
- Окити-пупа, секондари-скул...
Слова были полнейшей бессмыслицей. "Окити-пупа" - название одного из
глухих городишек Гвиании, "секондари-скул" - школа второй ступени.
Анджей пел, когда бывал в хорошем настроении. Сейчас громче обычного,
явно, чтобы разбудить Петра. Вот он остановился, повернул к Петру свой
облупившийся нос. Его золотые очки весело сверкали.
Петр выругался и сел на кровати.
- Проклятый кот! Орал, не давал спать...
- Разве?
Анджей искренне удивился.
- А я вот тут встал пораньше и подумал, коллега... Когда он начинал
утренний разговор такой фразой, Петр испытывал нечто вроде зубной боли. Эта
фраза означала, что сейчас в тщательно разработанный маршрут будет внесено
еще одно - уже которое за время поездки! - изменение.
Петр был не против изменений вообще, но хотел знать о них заранее. И
вообще, он в последнее время не любил неожиданностей.
- Это у тебя чиновничье, - поддевал его Войтович. Не преминул он
заявить это и теперь.
- Ничего не поделаешь, - согласился Петр. - Ты сам себе хозяин. А у
меня в Луисе целое бюро. Штат. Сейчас наверняка натащили уже кучу счетов: и
за бумагу, и за краску для ротатора. А телетайп наверняка опять испортился.