"Евгений Коршунов. И придет большой дождь...("Гвиания" #2) " - читать интересную книгу автора

считали куда более важным, чем к премьер-министру всей Гвиании, лежал в
развалинах.
Со всех концов притихшего города сюда тянулись молчаливые толпы.
Когда "пежо" затормозил в густой тени великана манго, дворец все еще
был оцеплен. Растерянные полицейские, вооруженные карабинами, в стальных
касках, стояли, сидели группами вдоль белых стен, из-за которых виднелись
черные развалины еще вчера белоснежного купола и шел дым. Пахло жжеными
тряпками.
Жители Каруны ко дворцу не подходили. Они стояли мрачной толпой вдоль
асфальтовой ленты шоссе, метрах в ста от развалин, и тихо разговаривали.
Жак повертел головой и насторожился. Группа гвианийцев стояла кружком в
стороне от дороги, рассматривая что-то в траве. Жак поспешно направился
туда. Петр и Анджей пошли за ним.
- Базука, - уверенно сказал француз, присев на корточки около толстого
снаряда, оказавшегося в центре кружка любопытных. - Снаряд от базуки.
Восемьдесят пять миллиметров, американское производство, термитная начинка.
Он привстал и из-под руки посмотрел в сторону дворца.
- Базука против глины!
- Маста, а вот еще...
Оборванный мальчишка-северянин показывал куда-то в траву.
- Гильза! Всего один раз и выстрелили. Прямой наводкой.
Полицейские собирались уезжать. Они молча влезали в высокие грузовики,
крытые брезентом, на котором было написано "райот полис" - "полиция против
мятежа". Вид у них был растерянный. То, что здесь произошло, было уже не
райот - бунт неорганизованной толпы: дворец был взят штурмом регулярной
частью армии Гвиании. Такого еще не бывало.
Сквозь пролом - широкий, заваленный глиняными обломками взорванной
стены, какие-то угрюмые люди выносили пестрые узлы. Их поспешно складывали
на длинную платформу-трайлер, прицепленную к мощному оранжевому трактору.
Кто-то махнул рукой, трактор загудел. Люди уселись в трайлер и поехали.
Одновременно тронулись и грузовики полиции.
И тогда осторожная толпа стала потихоньку подступать к покинутому
дворцу. Сначала она перешла широкую площадь, затем осторожно приблизилась к
закопченным стенам. И остановилась. Главные ворота были приперты большим
колом. Рядом зияла пугающая пустота дверного проема, ведущего в проходную,
где раньше всегда дежурила охрана.
Наконец кто-то решился. Остриженный наголо смельчак в пестрой одежде
южанина робко вошел в черноту. И сейчас же оттуда раздался его испуганный
вскрик. Это словно подстегнуло толпу. Люди, давя друг друга, втискивались в
дверь.
Прямо за дверью была комната охраны. Пол этого помещения темнел кровью.
Она давно уже свернулась, и на нее осела пыль. Теперь на полу лежал густой и
пушистый коричневый ковер. Кое-где на нем четко отпечатались следы тяжелых
солдатских ботинок. Полицейская дубинка, залитый кровью берет полицейского -
все это вплавилось в густую коричневую пасту.
Было видно, что человек умирал здесь долго и мучительно, исходил кровью
час, может быть, два...
За проходной начинался двор, заросший зеленью. Еще несколько часов
назад здесь был образцовый порядок. Теперь по клумбам, по газонам поспешно
шагали любопытные жители Каруны, которые раньше и мечтать не смели о том,