"Жанна Корсунская. У кого как..." - читать интересную книгу автора

Это было уже в конце января, после зимней сессии. Он первый заговорил
вдруг о Диане. Я сообщила папе, что она хорошо сдала экзамены, перестала
портить институтский инвентарь и говорить странные вещи.
- Временно, - убежденно произнес папа.
- Почему? Человек ведь учится на своих ошибках.
- Да. Если понимает, что сделал ошибки.
- Как?
- Очень просто. В твоем понимании Ди совершила ошибку, а в ее
понимании - никакой ошибки не было.
Папа оказался прав. Кто-то из них постоянно оказывался прав. Или папа,
или мама. Только правота их была настолько противоположной, что я не
понимала, каким образом они уже двадцать лет живут вместе. Не просто живут.
Не могут друг без друга.
Да. Папа оказался прав. В начале третьего курса меня снова встретила
прежняя Ди. Ее голову вновь переполняли сумасбродные идеи, она снова
говорила отрывистыми фразами и невпопад, разрисовывала столы и стулья,
носила несуразную одежду и часами просиживала возле Зямы, наблюдая, как он
вытачивает статуэтки.
Похоже, люди действительно ко всему привыкают, Я давно заметила, что к
Ди в институте никто не относится серьезно. Кроме меня, конечно, и Елены
Степановны. Я даже подумала: а почему, собственно, нельзя быть такой, как
Ди? Жить в своем мире, делать то, что тебе хочется, и не обращать ни на кого
внимания. В сущности, всем все по барабану. Может, и мой образ Ди с канатом
под куполом цирка - всего лишь гиперболизация, а в действительности жизнь
простая и серая.
Но я ошибалась. Это произошло в конце июня. Я, как всегда, старательно
готовилась к летней сессии. Жила по строгому режиму, в котором для Ди
практически не было места. Экзамены прошли успешно. Оставался один год
учебы. Мне светил красный диплом.
В этот день утром мы сдавали последний экзамен летней сессии. В
аудиторию зашел ректор, попросил нашу группу не расходиться.
К трем часам все двадцать пять студенток были в сборе. Ди, как всегда,
сидела рядом со мной и рисовала гиперболоид инженера Гарина. Во всяком
случае, так она выразилась.
Ректор вошел в аудиторию в сопровождении толстой тетки, одетой в
милицейскую форму. Тетка оказалась следователем из уголовного отдела.
Ректор открыл комсомольское собрание и передал слово милиционерше.
Дальше все было как в тумане: на меня неожиданно свалилась с высоты девочка,
шедшая по канату, поэтому я до сих пор не вполне отчетливо помню все
происходившее, особенно собственную речь, которая последовала после
выступления следователя.
Тетка в форме сообщила, что Диана Ивановна Мистоцкая обвиняется в краже
двухсот рублей, которая была совершена 4 мая нынешнего года в женской
раздевалке института во время урока физкультуры.
Помню, в ужасе посмотрела на Ди, но она молчала, продолжая
индифферентно рисовать свой гиперболоид.
Ректор сказал, что мы - студентки и комсомолки должны осудить свою
одногруппницу, комсомолку и будущего учителя, за противоправные действия.
Тут на меня будто свалилась снежная лавина. Я с трудом выбралась из-под
нее. Встала со своего места. Вышла к доске и начала орать. Никогда до этого