"Хулио Кортасар. Цирцея (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

заглушить, закрывая рот руками. Потом мгновенно - жуткий звук
удара, шаги Делии, зовущей на помощь, уже не нужную.
Непроизвольно объединяя, сопоставляя эти отрывки, Марио
подыскивал свои объяснения, вынашивал свою версию, чтобы
противостоять атаке соседей. Он никогда не расспрашивал Делию,
в смутной надежде, что она сама поможет ему. У стариков Маньяра
тоже была довольно странная манера говорить о Роло и Гекторе -
ненавязчиво, так, словно они уехали на время. Таким образом,
Делия постоянно находилась под предусмотрительной и тщательной
опекой. Когда же к родителям присоединился Марио, не менее
сдержанный и благоразумный, чем они, все трое окружили Делию
некой защитной оболочкой, тонкой постоянной пеленой,
становившейся почти прозрачной по вторникам и четвергам и
настойчиво сгущавшейся с субботы до понедельника. Делия
мало-помалу стала проявлять признаки оживления, однажды села за
пианино, в другой раз сыграла партию в лото; стала ласковой с
Марио, усаживала его у окна в зале и делилась с ним планами
насчет новых платьев и вышивок. Она никогда не заговаривала ни
о десертах, ни о конфетах, слегка удивленный, Марио приписывал
это ее деликатности, боязни наскучить ему. Старики Маньяра
наперебой хвалили ликеры, которые готовила Делия, и как-то
вечером предложили Марио выпить рюмочку, но Делия, резко
вмешавшись, сказала, что это ликеры для женщин и что она почти
все выпила. "Гектору..." - жалобным голосом начала мать, но
тут же умолкла, чтобы не расстраивать Марио. Потом они поняли,
что Марио воспринимает упоминания о женихах спокойно. С тех пор
речь о ликерах больше не заходила, пока Делия, приободрившись,
не захотела испробовать новые рецепты. Марио запомнился этот
вечер, потому что он только что получил повышение по службе и,
узнав об этом, первым делом купил коробку конфет для Делии.
Когда он пришел, старики мирно толковали о чем-то, слушая
радиоприемник с наушниками, и заставили его остаться в
столовой, чтобы послушать, как поет Росита Кирога. Потом он
сказал им о своем повышении и о том, что купил Делии в подарок
конфеты.
- Вот это ты зря, - сказали они, - но уж ладно, отнеси
ей, она в зале. И проводив его взглядами, они еще долго
смотрели друг на друга, пока сеньор Маньяра не снял наушники,
так, словно это был лавровый венок, а сеньора со вздохом отвела
глаза. Вид у обоих вдруг стал несчастный, поникший. Дрожащей
рукой сеньор Маньяра поднял рычажок приемника.
Увидев коробку, Делия почти не обратила на нее внимания,
но, попробовав вторую конфету, с мятной начинкой, обсыпанную
орехами, сказала Марио, что тоже умеет делать конфеты. Словно
чувствуя себя виноватой, что так о многом не говорила ему
раньше, она стала оживленно рассказывать про то, как готовит
начинку, как обливает уже готовые конфеты шоколадом или мокко.
Лучший ее рецепт были конфеты с апельсиновой начинкой,
пропитанные ликером, и, взяв одну из принесенных Марио, она
воткнула в нее иголку, демонстрируя, как она впрыскивает ликер;