"Виталий Коротич. Лицо ненависти " - читать интересную книгу автора

всех стенах и во всех печатных изданиях, с телеэкранов, из радиоприемников
круглосуточно побулькивает, искрится, всплескивает, льется вода, шипят
газированные напитки, взрываются банки с пивом, булькает и растекается
молоко. Кажется, что всего этого до отвала, но при обилии еды и питья в
продаже они дорожают изо дня в день. После этого письма я переведу для тебя
еще несколько вырезок из прессы, которые дополнят картину; мне очень важно,
как сами американцы оценивают свой голод и свою сытость, - у них любят
писать про такое. Мне по всей моей сегодняшней работе, по кругу нью-йоркских
знакомств с голодающими людьми видеться не пришлось. Вернее, я видел их,
роющихся в отбросах у продуктовых лавок, стоящих в очереди за миской супа у
благотворительных столовок Армии спасения. Видел, но не говорил ни с кем;
понимаю, что не прав, но вот совестно мне было подойти к такому голодному и
начать с ним беседу о жизни. Так что уж извини: я приложу вырезки из самых
популярных американских изданий, переведу их - так ты мне скорее поверишь.
Здесь упомяну лишь об одном признаке того, что в Америке стало похуже с
едой, вернее о том, что будущее страны тоже оказалось задетым сегодняшними
проблемами: ничто на этом свете не существует само по себе. С этого года
рационы для детей, питающихся в школьных столовых, а таких большинство,
резко уменьшены. Теперь американскому школьнику на обед полагается котлета
весом около 40 граммов, один кусочек белого хлеба, шесть (считают!)
кружочков жареного картофеля, девять (тоже считают!) виноградин и около 150
граммов молока. С одной стороны, дети уже в начале жизни приучаются ценить
каждый глоток, но с другой - глотков этих явно недостает. В газетах часто
напоминают о диккенсовских героях и знаменитых сценах раздачи еды в приюте,
где обитал Оливер Твист (до этого в Америке не дошло, но давно здесь не
говорили о еде столь серьезно.)
Когда 16 октября в Организации Объединенных Наций отметили Всемирный
день продовольствия и выступавшие один за другим говорили, насколько это
серьезная проблема - накормить человечество, разговор шел обо всем мире, в
том числе и об Америке. Кусок хлеба становится залогом выживания, делается
средством торгового шантажа или объектом спекуляции; проблемы питания очень
тесно связываются с проблемами морали - об этом говорили многие из ораторов.
Во всех школах Соединенных Штатов был проведен специальный день
продовольствия (не знаю, правильно ли, что мы не проводим с детьми таких
занятий, - меньше бы мальчишки в футбол булочками играли). Америка очень
серьезно размышляет сегодня о своем хлебе насущном.
Срок пособий по безработице сократили до 26 недель, а безработных все
больше, - что им есть после?
Урезаются так называемые "пищевые марки" - форма помощи малоимущим: в
стране все меньше можно рассчитывать на какую бы то ни было помощь - это
ведь тоже форма ожесточения; они налагали эмбарго на нас, но внутри Америки
эмбарго на все эти пищевые поставки куда более жестко. Еду надо ценить, у
себя дома мы порой беззаботны, и за куском хлеба наклоняется далеко не
каждый; привыкли, что хлеб есть и хлеб будет, - страна такая. Американец
знает, что он съест лишь тот хлеб, который сможет купить, за который
заплатит сам, из своего кармана. Это особая психология - отношение к тарелке
и тому, что в нее положено.
Кстати, о тарелках. Супруга президента, Ненси Рейган, заказала для
Белого дома сервиз за двести девять тысяч долларов. Как ты понимаешь, у нее
на столе было что расставить и прежде; президент Джонсон и его воспреемники