"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

богомолье спешит? "Хочу приложиться к мощам святого Димитрия Ростовского", -
говорил любопытным про свой путь проходимец, да не многие ему верили...
С Варварой его видели только раз - у колодца. Но в тот день, когда
странник, покидая Березино, рано поутру въехал по тропке в ближайший лес, к
вечеру вышла из этого леса Варвара. В сарафане нарядном, в душегрее,
расшитой лентами. Не по грибы же ходила, вырядившись. А по что?
"Ох" да "ах", не грех ли горбун прикрывает? Простыни после свадебной
ночи, не сказать лишнего, с кровцой были. На крыльцо выносили, все видели.
Только... И кур рубили, и поросенка резали у Степана во дворе накануне.
Жених браги набрался до бесчувствия, не положено молодым пить, а он
набрался. Где хмельного взял, никто не видел. Не сама ли Варька поднесла?
Жену свою молодую Иван избил в пятую ночь. Зверски избил, силы-то ему
не занимать: руками кочергу в петлю завязать может, подкову шутя гнет.
Варвару тогда свекор отнимал не один - с помощью соседских мужиков. Утром
Иван при всех прощения просил и в ногах у жены валялся. Она подняла его с
колен, поцеловала, сама в ноги бухнулась. Мир, значит.
А пересуды пошли снова. Но окончательный приговор был такой: бьет -
значит, любит. Не кой-как у них, а по правде.
Выходило, что и она к нему сердечно расположена. На святки отказалась
ряженой закатиться в соседнее село. Раз в год там березинские девки творят
черт-те что, а уж бабы молодые свое добирают с чужими мужиками, не совестясь
ничуть. "Знать, хватает ей Ивановых ласк. Но отчего тогда не цветет? -
судили соседки. - Почему в тело не входит? В монашенку превратилась. В
темное рядится, под глазами круги цвета стылой воды, худоба проступает. И
что совсем плохо, кашлять стала".
А после все увидели: тяжелая Варвара...
Ждали сына.
Родилась дочь.

...Родилась, захлебнулась криком. Первые слова над младенцем обычные:
мальчик? девочка?
"Девочка!"
В хате по стенам и потолку той ночью метались тени, фигуры с лучинами -
из угла в угол. Свершилось. Застыли. И сразу видно стало: одна тень -
покореженная, похожая на сказочное чудище, другая, склоненная над дитем, -
плавная. Над люлькой руки, мужская и женская, сошлись в мгновенном пожатии:
теперь все образуется, теперь есть общее - это. Комочек кричащей
извивающейся плоти.
- Иван! Иван! - это свекровь Варварина зовет сына полюбоваться
новорожденной. - Какая красавочка!
Свекор вторит:
- Иван! Здоровенькая, сильная!
...Родилась она ладненькой, без изъянов. Спокойная, крупная, сразу
взяла грудь. Варвара, ослабевшая от родов, встрепенулась, повеселела.
А тут приспело распоряжение барское: Ивана перевести в подмосковное
имение Кусково на самостоятельное дело. Вроде бы оно к лучшему: жить отныне
хозяевами, не в родительской избе, а в собственной. Вольготнее. Да и сытнее,
доходнее близ барского двора. Одна беда - не к сроку, да подневольных разве
спрашивают? Переезжали на телеге, в спешке и суете, чтобы успеть с
грудничком до морозов. Протянули с крещением, назвали девочку по октябрьским