"Инна Яковлевна Кошелева. Пламя судьбы " - читать интересную книгу автора

невестку и внуков. Увидела подросшую Парашу.
"Ой, в кого такая? Темная, как галка. Ни в мать, ни в отца..."
Получалось - в проезжего молодца, о котором Ивану и сразу после свадьбы
намекали. Бросился кузнецу в глаза прилив чужой, не северной крови в облике
девочки. Всем известно, ярославцы - белотельцы. Все остальные детки у
Варвары с Иваном светлоголовые, а тут... Волосы смоляные, цыганисто-смуглые,
вьющиеся, кожа запалена смуглостью и глаза знойно-карие...
...Девочку Иван не разлюбил. Жену стал люто бить по пьянке. Больную,
лежачую, на сносях - со всей своей нечеловеческой силой. Когда отходил от
запоя, каялся, в ногах валялся, прощения просил. И... снова пил, снова бил
смертным боем.
Гнездо, в котором росла девочка, сотрясалось постоянно.
И сотрясались детские души.
Обозленным рос Афанасий, недобрым и пакостливым. Радость читалась в
мальчишеском взгляде, когда он смотрел на плачущую Варвару. А если упадет на
пол отец, сваленный с ног вином, то сын не пропустит случая тайком ударить
его босой ногой вбок.
Николка заикается - испугался отца, разбитого, окровавленного его лица,
его плача-рыка после падения в кузне на железки. С того раза и Мишка норовит
быстрее забраться на печку, зарыться в тряпье, увидев пьяного батю. Матрена
мала, от криков вздрагивает, от ссор заходится в люльке. А Пашенька?

Пашенька здесь же. Ничто мимо нее не проходит. Сердце откликается и на
слезы матери, и на немые страдания отца. И все мимо. Потому что на все -
словно бы со стороны. Потому что все эти драки ее обтекают. Потому что
Парашенька другая, не здешняя.
...В раннем-раннем детстве выбирается человеком вариант судьбы. Как
важны в этот миг родительские ожидания, зачин жизненного пути нового
человека. Как носит плод мать, что говорит над младенцем, как берут кроху на
руки мать с отцом, как ласкают, какими движениями обмывают, о чем мечтают
над колыбелью... Каждый жест, каждое слово, каждая мысль ударяют в невидимый
камертон, с которым человек будет сверять свои планы, желания, цели,
потребности, страсти, всего себя изо дня в день.
Пашей, Парашей, Прасковьюшкой восхищались, перед ней благоговели, на
нее молодые возлагали самые светлые надежды. "Не такая, не такая, как все,
не похожа на вялых березинских деток", - восторженно вглядывалась в нее
Варвара, боясь и надеясь увидеть незабываемые черты. "Не такая, - в мыслях
вторил ей Иван. - Не такая, как я, мои сестры и даже Варвара. Нежная и
яркая, как цветок, красивая, как барынька"...
Заряд избранничества, полученный ею в первый год жизни, окажется очень
сильным. Насколько выше ее природа всех этих скандалов, драк, убожества
быта...

Подросла и удивилась: почему она здесь? Все свои, все не чужие, но...
другие. Через все просвечивает тайна, которая ранит, заставляет страдать.
- Ты моя мама? - спросила однажды Варвару.
- А чья же? - удивилась та.
- А... батя? - и за вопросом требование объяснить, почему Иван смотрит
на нее часто тяжелым взглядом, почему не лупит, как Афанасия, почему боится
лишний раз прикоснуться, и если и гладит по черным волосам, то словно бы