"Сергей Кошуков. Замок" - читать интересную книгу автора

черная тень пала на них - и рушится все, любовно возведенное вами,
горят деревья, взращенные вашими прадедами - бегите, кентавры! - но
что это? - О, горестное зрелище! - один из нас - безумев от нервной
боли, истерзанный несчастьем - развернулся вдруг на одном копыте, и
помчался, пыль струится в воздухе, очерчивая его путь, камни крошатся
в пыль под его серебряно сияющими копытами, туда - где зияет
распахнутая пасть белокожего чудища - что ты делаешь?! Остановись,
безумный! - Hо поздно! Поздно! - и сверкающая точка исчезла в бездне
смрадной глотки - о, горе, горе! - и вот руки мерзкого чудища пали на
наши земли и поползли, как змеи, источающие яд и смрад, сдирая с земли
ее покров, отрава, горькая желчь и едкий уксус - пала на ее обнаженные
черные нервы, корчится она, вскормившая вас, о - бегите, бегите,
кентавры! Hо - поздно, поздно! Смрадное дыхание размягчило наши
стальные копыта, расплело наши туго свитые упругие мышцы, и мы - один
за другим - не смогли бежать, пали все, и чудище простерло над нами
руки, а мы - бессильные, поднимали головы, в надежде увидеть небо,
чистое небо между его расставленными пальцами - пот струился с наших
изможденных тел и смешивался с желчью, беспрерывно капавшей с волос,
которыми обросла эта ядоносная рука, желчь разъедает нам кожу, волосы
облепили нас, опутали наши ноги!
Все кончено."
И голос оборвался, исчез, и отзвуки его - тоже.
Особенно страшно было то, что голос - задыхающийся,
захлебывающийся прежде - последнюю фразу произнес совершенно
равнодушно, безразлично.
Словно тот, кто говорил - умер.

[тыр-тыр-тыр]

БЗМHЙ КБК.

Проснувшись на следующее утро, Г. не сразу смог понять, где он
оказался. Он был завален такой горой одеял, что лишь неясный шум
доносился до него снаружи. Г. с трудом устроил дырку, через которую он
мог смотреть, и вот что он увидел: Он лежал на высоком дощатом
помосте, почти под самым потолком большой полутемной комнаты,
освещавшейся своеобразной "люстрой" - множество свечей было
установлено на большом тележном колесе, подвешенном к потолку. Свет от
них был такой, какой бывает обыкновенно от костра - ярко освещающий
все, что находиться вблизи от огня, и беспощадно усиливающий тени чуть
в отдалении. Комнату заполняли самые странные существа, одной только
странностью и сходные между собой. Вот сейчас, например, в круг света
вошло существо, похожее туловищем на лебедя, но шея его была
неестественно пряма, а на ней прочно и уверенно сидела человечья
голова - лицо, пожалуй, могло бы быть красивым, если бы нос ему не
заменял коровий хвост, подобно шарфу, изящно обернутый пару раз вокруг
шеи. А из-под волос существа, оттуда, где полагается быть уху, смотрел
на Г. собачий глаз, мудрый и печальный, видевший несомненно, многое.
Он был единственным отверстием, через которое это создание могло
выглянуть из своего нелепого тела.