"Ежи Косинский. Ступени" - читать интересную книгу автора

В день праздника нас разбудили раньше обычного. Парад должен был
проходить в другом месте, вдалеке от нашей части. И тут мне пришло в голову,
что я могу избавить себя от участия в этом утомительном мероприятии. Если я
и трое моих соседей в ряду тихо исчезнем и проведем весь день в лесу, то
крайне маловероятно, что взбудораженные парадом офицеры заметят наше
отсутствие. Вечером мы могли бы легко войти обратно в казарму, смешавшись с
толпой возвращающихся с парада солдат.
Я переговорил с товарищами. План им понравился, и мы приняли решение
сбежать из части, прежде чем дадут сигнал к сбору. Вместо того чтобы
отправиться в столовую на завтрак, мы прошли строем к выгребной яме, словно
нас назначили в наряд чистить ее. Дальнейшее было лишь вопросом ловкости:
оставалось только выбрать подходящий момент и под прикрытием подъезжающих и
отъезжающих ассенизационных машин незаметно добежать до леса. Никто нас не
окликнул; мы юркнули в кусты и помчались среди деревьев, волоча за собой
винтовки. Над головой у нас верещали сойки и прыгали с ветки на ветку белки.
Мы успели далеко зайти в лес, прежде чем остановились. Тогда мы разделись и
легли на землю.
Солнце всходило, и от сырой лесной земли начинал подниматься пар.
Вдалеке прозвучал сигнальный рожок, но звук его тут же стих, заглушённый
многоголосым жужжанием и чириканьем, наполнявшим лес. Мы задремали.
Я проснулся с тяжелой головой и сухостью во рту. Слегка придя в себя, я
встал и осмотрелся по сторонам. Солнце уже касалось верхушек деревьев, но
внизу на опушке, где мы лежали, по-прежнему царил сумрак. Мои товарищи
крепко спали, их форма была развешана на кустах. Какой-то шум приближался к
нам из глубины леса; с каждой секундой он становился все громче и громче.
Внезапно я понял, что это военный оркестр. Я всмотрелся в ту сторону, откуда
доносилась музыка. То, что я увидел, потрясло меня: менее чем в двухстах
метрах от нас через лес маршировал наш полковой оркестр. Позолоченный бунчук
дирижера ярко взблескивал между деревьями, когда на него попадал солнечный
свет, а белые кожаные фартуки барабанщиков резко выделялись на фоне зеленой
листвы.
Я кинулся к одежде, помышляя только о бегстве. Затем я метнулся к
товарищам, распростертым на земле в ленивых позах, и начал трясти их,
невзирая на проклятия в мой адрес, которые они бормотали сквозь сон. Когда
до них наконец дошло, что сейчас произойдет, их охватила такая же паника,
что и меня. Они схватили в охапку форму, сапоги и винтовки и нырнули в
густой подлесок.
Инстинктивно я кинулся за ними следом, но тут мои ноги так свело
судорогой от испуга, что я не смог сделать и шага. Судорога вскоре прошла,
но я продолжал стоять как вкопанный. Я стоял на опушке голый, обмундирование
и винтовка у ног, с таким видом, словно я нахожусь на посту и поджидаю
приближающуюся колонну.
Передние ряды были уже в нескольких десятках метров от меня. Меня
заметили: оркестр перестал играть, а несколько верховых офицеров поскакали
по направлению к опушке. Колонну охватило ужасное смятение: кто-то что-то
кричал, кто-то размахивал руками, подавая мне знаки. Увидев развевающееся
полковое знамя, я непроизвольно схватил фуражку, нахлобучил ее на голову,
встал по стойке смирно и приложил руку к козырьку. В передних рядах раздался
хохот и улюлюканье. Сигнальщик поднял рожок и сыграл охотничий зов. Я
опустил руку, посмотрел на себя и все понял. У меня была эрекция.