"Сергей Костин. Рам-рам " - читать интересную книгу автора

"Эль-Аль", утверждающий эскизы формы: тучных сопящих умных евреев в кипах,
сидящих за овальным столом. Но это во мне пары говорили. Я перестал пялиться
на стюардессу и - чего-нибудь обжигающего, правда, хотелось - попросил
граппу.
- Простите, граппы нет, - извиняясь, смешно сморщила нос стюардесса.
"Что, может, ограничиться пивом?" - спросил я свой организм, но голова и
желудок дружно запротестовали.
- Хм! Что бы тогда попроще? Ну, а текила?
Стюардесса расцвела. Мне была немедленно выдана маленькая, на рюмку,
бутылочка Хосе Куэрво, правда, серебряной - я-то предпочитаю золотую.
Стюардесса, пока я расплачивался, продолжала улыбаться. Не просто дежурной
улыбкой обслуживающего персонала, а вроде бы лично мне - их, наверное, этому
специально обучают. Израильтянки из сефардов - привычные нам ашкенази совсем
другого типа, хотя и среди них попадаются красотки - часто бывают совершенно
сногсшибательны. Вот и эта стюардесса была такая: с прямым носом, глубокими
карими глазами и нежного изгиба губами, не тонкими и не слишком полными, не
маленькими и не слишком большими - как я люблю.
А вот Маша-то точно была не в моем вкусе. Лицо у нее правильное, но
какое-то мальчишеское: короткая, почти как у меня, стрижка ежиком, уши
аккуратные, но немного горчат в стороны, глаза серо-голубые, очень светлые,
без бархатного рельефа, знаете, как бывает на крыле бабочки? И вообще,
какое-то в ней все угловатое: скулы выпирают, щеки чуть впалые, подбородок
торчит вперед - нет в нем женской мягкости. Фигура? Тоже вроде бы ладная:
длинные ноги, грудь слегка, но все же выступает. При этом, опять же, Маша
слишком поджарая, без искусительных округлостей и изгибов. И что, я тоже
должен был заявить, что и она не в моем вкусе? По мне-то и хорошо, что так -
лишние мысли не будут отвлекать от дела. Но сообщать ей об этом
необязательно: ничто не ранит людей так больно, как отсутствие сексуальной
привлекательности или сомнение в ее наличии. Так что я сделал вид, будто и
не заметил ее ничем не спровоцированного выпада: выпил залпом свою текилу и
уткнулся в книгу. Учитывая предстоящее задание, я перед отлетом заскочил в
"Барнз-энд-Нобл" рядом с домом, на Лексингтон-авеню, и купил там
"Автобиографию йога" Йогананды.
Из Тель-Авива до Дели лететь около четырех часов. Вообще, когда вам
предстоит работать в паре и, тем более, изображать супругов, хороший
человеческий контакт необходим. Но нарываться на новые выпады я не стал. А
все, что Маша сказала мне до конца полета, было:
- Выпустишь меня?
Мы, хотя и были едва знакомы, обращались друг к другу, как полагается,
на ты.
Хотя нет! Возвращаясь на место, она мне сказала еще: "Прости". Так что
это было три слова за остававшиеся три часа.
Я потому и предпочитаю работать один или с давними партнерами, ти-па
Лешки Кудинова или того же Ромки. Но после памятной поездки в Афганистан,
где я с моей полудюжиной языков оказался в положении глухонемого, контора,
заглаживая вину, решила непременно навязать мне в напарники человека,
говорящего на хинди. Как будто моего английского в Индии будет недостаточно!
Или как будто у меня там не будет других проблем, кроме как разбираться с
капризами напарницы!
Ну ладно, все по порядку.