"Олег Костман. Избыточное звено" - читать интересную книгу автора

надежно защищена и от всякого вмешательства в свою жизнь. Любое
проявление интереса к себе насекомые всегда готовы были погасить
маленькой капелькой едкой ядовитой жидкости, выстреливаемой особыми
железами. Это действенное средство заставляло зверье относиться к
саранче с должным почтением и позволяло ей обитать на планете
повсеместно и в несметных количествах.
На землян ее оружие действовало еще сильнее, чем на местных
животных.
Конечно, косморазведчики, монтажники, геологи, представители
других пионерских профессий, привыкшие относиться к ежедневно
подстерегающим их опасностям как к вещам совершенно естественным,
успешно трудились на Корнуэлле: на многих других планетах им
приходилось жить и работать в куда более тяжелых условиях.
Но о массовой колонизации тех планет и речи быть не могло. А
здесь, наполняя бассейны голубой водой идеальной чистоты и свежести и
закачивая в помещения ароматный, ласкающий легкие воздух Корнуэллы,
многие задумывались о том, какие блага ожидали бы колонистов, не будь
на планете этих отвратительных насекомых.

* * *

Живая туча, плотная и тяжелая, как будто она состояла не из
миллиардов и миллиардов почти невесомых существ, а являла собой
единый, чудовищно гигантский организм, надвигалась все ближе. Мэрфи
привстал и застыл, словно в столбняке, не в силах ни отвести взгляда,
ни пошевелиться.
- Падайте же, черт возьми, падайте, вжимайтесь в землю! - орал
срывающимся голосом Чук. Конечно, против шлема и скафандра саранча
бессильна. Но стоять так, подставив себя скопищу этих тварей, - тоже
удовольствие небольшое. А Мэрфи все стоял как загипнотизированный, и
Чук даже не мог понять, слышит он его или не слышит.
Наконец вице-председатель все же справился с охватившим его
оцепенением и рухнул ничком, инстинктивно обхватив руками голову.
"Ну, слава богу, - с облегчением перевел дух инструктор. - Только
зачем он обхватил голову - лучше бы отвел руки подальше от туловища, а
то еще раздавит, неровен час, эту мразь! Да что взять с человека,
который и охотится-то, по всему видать, первый раз в жизни! Ладно,
хоть упасть успел вовремя..."
Стая накрыла их - стало почти совсем темно. Тысячи насекомых
садились на охотников, ползали по ним, покрывая скафандры сплошным
слоем тел, взлетали, уступая место следующим тысячам. Казалось,
нашествию не будет конца. Прямо перед прозрачной лицевой частью шлема
Мэрфи копошилось десятки этих отвратительных тварей. Словно через
увеличительное стекло, видел он их мельтешащие мохнатые лапки,
подрагивающие крылья, членистые, чуть пульсирующие тела и вызывающие
почему-то особенное отвращение большие, в полголовы, жвала,
беспрестанно движущиеся в поисках, чего бы еще сожрать.
Через плотный скафандр было невозможно ощутить присутствие саранчи
- Мэрфи это понимал. Но ему казалось, что каждой своей клеточкой,
каждым волоском на коже он чувствует быстрые прикосновения цепких