"Аделаида. Короткие байки о неблагодарном коте и его добросердечной хозяйке" - читать интересную книгу автора

кот обязательно мелок и бесправен, а человек огромен и следовательно
всесилен, и все его поведенческие особенности вытекали из этого незыблемого
постулата до тех пор, пока на экране телевизора ему не показали зеркальное
отражение привычной действительности - гигантский рыжий кот урча терзал
голого человека в перьях, а человек истошно вопил и пытался сперва убежать,
потом уползти и в конце концов хотя бы отбрыкаться, но все тщетно. Камера
подробно засняла все стадии исчезновения человека в пасти огромной кошки. За
кадром оптимистичный голос диктора с умилением комментировал происходящее,
разъясняя зрителю национальную специфику экологического равновесия, где
дикарей пруд пруди, а тигры наперечет и все как один взяты под охрану
Европейским Сообществом. С этого момента покой для кота был потерян. Он или
был весь подчинен идее вырасти и загрызть Софью Кузьминичну, или напротив
терял всякую надежду, впадая в отчаяние и депрессию. Жизнь его стала, как и
у всех, полосатой.
Наступила весна. Несмотря на оттепель и яркое мартовское солнышко,
Софья Кузьминична не побоялась отправиться на рыбалку. Надо отметить, что
даже без бура, пилы, удочек, ящика для улова, раскладного стульчика,
ватника, шапки-ушанки, валенок, галош, шарфа, чукотских рукавиц, меховой
кацавейки, солдатского ремня, зимних панталон, шерстяного платья, фуфайки,
чулок на металлических застежках и шерстяных носков старушка весила весьма
прилично. И, стало быть, ничего удивительного не было в том, что льдина с
увесистой Софьей Кузьминичной отломилась и, плавно покачиваясь, отправилась
в открытое море. Сначала старушка даже обрадовалась: на прежнем месте один
черт клева не было. Потом заскучала, по ее прикидкам уже давно должны были
появиться спасатели; в прошлом году ей пришлось посидеть на льдине всего-то
ничего, часов семь. Когда стемнело, Софья Кузьминична запаниковала, а на
рассвете смирилась с судьбой. Переживала она только за кота, который остался
запертым в комнате. Мысль о его неминуемой голодной смерти терзала
несчастное сердце старушки.
Кот же напротив, впервые в жизни умирать не собирался. Радостное
недоумение его сменилось неизвестной доныне эйфорией. А к вечеру свобода
окончательно вскружила ему голову. Он валялся на кровати, точил когти об
кресло, ходил по столу, сделал лужу в углу, уничтожил ненавистный ему кактус
и прочее, прочее, прочее. Проголодавшись, кот открыл все шкафчики и
обнаружил там достаточное количество пищи, чтобы обеспечить себе беззаботную
старость, поскольку Софья Кузьминична, как все пережившие блокаду старушки,
держала дома весьма приличный стратегический запас продовольствия. Под утро
кот уснул на пуховой подушке с ощущением счастья и полным желудком
разбухающей гречки. Воспоминания о недавнем нежелании жить казались ему
смешными и по-детски глупыми.
Если опустить нудные подробности плавания Софьи Кузьминичны останется
сказать, что через две недели старушку снял с льдины Финский пограничный
патруль. На тот момент она вполне адаптировалась к холоду, научилась есть
сырую рыбу и подготовила свой собственный "черный ящик", для чего освободила
рыбацкий сундучок. На крышке его нацарапала свои паспортные данные, адрес
места жительства и дату начала плавания, а также указала цель и направление
движения: "Плыву по течению, потому что оторвало льдину. Предположит. на
север, т. к. льдина не тает." Финские власти пришли в восторг от подобной
наивности и неутомимого жизнелюбия русской женщины и, показав Софью
Кузьминичну во всей амуниции по национальному телевидению, отправили домой.